Мир путешествий и приключений - сайт для нормальных людей, не до конца испорченных цивилизацией

| планета | новости | погода | ориентирование | передвижение | стоянка | питание | снаряжение | экстремальные ситуации | охота | рыбалка
| медицина | города и страны | по России | форум | фото | книги | каталог | почта | марштуры и туры | турфирмы | поиск | на главную |


OUTDOORS.RU - портал в Мир путешествий и приключений
Вокруг Света

У ЛАГЕРНОГО КОСТРА

Приключения охотников в Абиссинии Рассказ Г. Яннаша

Содержание предыдущего paccказа, напечатанного в № 2 „Вокруг Света"- Лагерь охотничьей экспедиции, заброшенной в дебри северо-западной Африки. Ночь. У костра расположились охотники, укротительница Мохакс, неразлучные братья, искатели приключений Боб и Джэк » швейцарец Келлер. Охотники, по предложению укротительницы, рассказывают друг другу свои приключения. К костру подход it проводник экспедиции Тигре-Хейлу, он также рассказывает случай из своей жизни: о погоне за жирафами, которых ему заказали для зоологического сада.

Джэк охотится за слоном-отшельником.—Слон-отшельник охотится за Джэком. — Танец палаток и тарелок. — Мохакс встречает в лесу старого знакомого — льва Абдуллу.

С возрастающим вниманием выслушали европейцы рассказ абиссинского охотника за тиграми об его бешеной скачке за жирафами, его падении, ужасной пытке, которую ему пришлось вынести при приближении гиен, и, наконец, об его спасении. Орлиный профиль рассказчика резко выделялся на фоне зарева от догоравшего костра.

— Но ты все-таки остался охотником? — спросила его Мохакс, когда он кончил.

— Конечно, и останусь им до тех пор, пока меня носят ноги и пока я способен взобраться на лошадь,— ответил Хейлу.

— Кто раз узнал африканскую охоту, — сказал швейцарец, — того всегда будет тянуть к ней.

— И многих она захватывает на всю жизнь, — подтвердил Джэк.

Пока Хейлу рассказывал о своем приключении, костер почти догорел.

Носильщики подбросили в него толстых сучьев, и искры пылающим снопом взлетели и рассыпались во тьме. Через минуту костер снова разгорелся. Слуга подал на подносе приготовленный по-турецки кофе, и все с удовольствием принялись за горячий душистый напиток.

Рисунок. Карта Абиссинии, где был расположен лагерь охотничьей экспедиции.

После этого очередь была за Джэком, и он рассказал одно из своих многочисленных приключений.

-— В конце 1903 года, — начал он, — мы охотились за слонами на границе Британской Восточной Африки и Уганды. У нас было уже несколько дюжин великолепных бивней, когда нам рассказали о появлении в той местности, куда мы прибыли, громадного слона-отшельника, который производил жестокие опустошения в полях негров. Многие туземцы-охотники, которые преследовали его со своими плохими ружьями, уже поплатились жизнью. Людей он, по словам туземцев, совершенно не боялся и был неуязвим. А бивни у него были — как сучья сикоморы 1). Это нас заинтересовало больше всего.

Целую неделю шли мы по его следам, но ни разу еще не удалось нам даже увидеть его. Когда прибегавшие к нам туземцы сообщали, что они только-что видели слона, каждый раз оказывалось, что наша неуловимая добыча уже успела скрыться. И туземцы уверяли, что он умен, как человек, и понимает, что мы его преследуем.

— Берегитесь! — говорили они.— Вам кажется, что вы идете по его следам, а в один прекрасный день может оказаться, что он гонится за вами...

Однажды у меня был тяжелый припадок малярии, и я лежал в сильнейшем ознобе у себя в палатке. Боб в сопровождении нескольких проводников рыскал, по обыкновению, за отшельником.

— Бана, большой слон здесь!

Я повернулся и с недоумением взглянул на растерянное лицо одного из наших носильщиков. Бредил я или это было наяву?

— Где? — спросил я недоверчиво.

— Здесь, около самого лагеря! Одним прыжком я вскочил с постели, забыв про лихорадку. Глоток писки подбодрил меня. Я надел патронташ и взял маузер, сожалея о том, что Боб забрал оба крупнокалиберных ружья.

— Он только-что стоял там, за деревьями, — сказал мне носильщик, указывая по тому направлению, где ручей, около которого мы разбили лагерь, делал поворот.

Я велел носильщику остаться в лагере и последить за тем, чтобы никто не шумел; слоны чутки, и малейший шорох мог спугнуть нашу добычу. Я тихо пробирался к зарослям в своих легких парусиновых башмаках. Воздух был неподвижен, листва не шумела и каждый звук слышался особенно ясно. Вскоре деревья лишили меня возможности видеть местность. Но вдруг я, с несомненной ясностью, услышал тяжелое дыхание животного, не больше чем в пятидесяти шагах от себя. Если это был действительно наш старик, надо было держать ухо востро. Эх, кабы со мной было настоящее ружье!

Но я твердо решил, что на этот раз добыча не уйдет от меня, и начал потихоньку пробираться поближе. Чорт возьми! В самое это время потянул легкий ветерок по направлению к слону. Два громадных уха поднялись над кустарником, и хобот тревожно задвигался из стороны в сторону. Стрелять слону в голову нечего было и думать: он мог либо броситься на меня в следующую минуту, либо повернуться и скрыться в лесу. Оставалось одно — целиться в шею и в ноги.

Я выстрелил. Слон грозно затрубил, и серая лавина понеслась из-за кустов прямо в мою сторону. Выдержать этот натиск с маузером было невозможно. Я обратился в позорное бегство.

Рисунок. Джек на полном ходу, споткнувшись о какой-то корень, упал в кусты... Слон промчался мимо, едва коснувшись его ногой...

1) Платановое дерево.

Я не бежал по земле — я несся, едва касаясь ее ногами, в надежде, что мне удастся внезапным поворотом сбить слона с толку и спрятаться за какое-нибудь дерево, а оттуда — ухитриться выстрелить еще раз. Но мне не посчастливилось. На полном ходу я споткнулся о какой-то корень и, перевернувшись в воздухе, упал в кусты. Я не шевелился, и это спасло меня. Прошло всего несколько секунд, но они показались мне бесконечными. Я каждое мгновение ожидал, что взлечу на воздух или буду растоптан в лепешку. Земля тряслась под тяжелыми стопами слона. Но великан промчался мимо, едва коснувшись меня ногой.

Может быть, он вернется? Я инстинктивно схватился за ружье, но шаги затихли. Я приподнял голову и увидел, что слон несется прямо к лагерю, где люди в страхе разбегались во все стороны. Слон остался там один. Весь запас ярости он обратил на мою палатку. Он схватил ее хоботом и начал размахивать ею, как флагом. «Постой, я отомщу тебе за это!» — сказал я про себя, перебегая за ближайшую акацию и открывая по врагу беглый огонь. Но чем больше я стрелял, тем больше неистовствовал слон в лагере.

Рисунок. Весь запас ярости слон обратил на мою палатку. Он схватил ее хоботом и начал размахивать ею, как флагом...

Невозможно описать, что он там натворил! Палатки, постели, ящики, горшки, тарелки — все, что таскают носильщики за африканским охотником, носилось по лужайке в бешеном вихре, а потом растаптывалось в кашу под тумбообразными ногами расходившегося великана.

Я выпустил уже не меньше десяти выстрелов, но пули мелкого калибра, повидимому, не производили на слона никакого впечатления. «Необходимо принять против этого буйства решительные меры, — решил я, — иначе от лагеря останутся одни воспоминания. Надо подойти поближе...».

Приняв это решение, я осторожно перебрался за другое дерево и приблизился к слону шагов на пятьдесят. Я надеялся оттуда пустить ему пулю в голову.

В это время недалеко от меня раздался оглушительный выстрел одного из наших крупнокалиберных ружей. Серый великан покачнулся и рухнул на правый бок.

— Доброе утро,— сказал мой братец, появляясь из-за кустов.

— Да, — вмешался Боб. — Это был я. Мы возвращались уже в лагерь, когда послышались выстрелы, быстро следовавшие один за другим. Подозревая недоброе, я ускорил шаги. Вскоре я встретил нескольких наших носильщиков, которые бежали из лагеря и рассказали мне о том, что произошло. Остальное вы уже знаете. Но я никак не рассчитывал, чтобы слон, за которым мы столько времени гонялись, сам явился к нам.

Слушатели долго смеялись, представляя себе тот разгром, который слон произвел в лагере.

— Его бивни заплатили нам за все,— сказал весело Боб.— Это был самый крупный слон из всей нашей добычи. Он был ростом в три с четвертью метра, бивни его достигали двух с половиной метров длины и весили около двухсот кило.

— Почтенный вес,— серьезно сказал швейцарец.— Рекордный слон!

— Да, во всяком случае, недалеко от этого,— подтвердили братья.— Этот вес был превзойден лишь в очень немногих случаях.

Так как все присутствовавшие мужчины уже рассказывали по одному приключению жизни, то очередь была за Мохакс, и все начали просить ее, чтобы она рассказала что-нибудь из своей жизни укротительницы зверей.

— Я, пожалуй рассказала бы вам один случай, но он кажется таким сказочным, таким неправдоподобным, что я до сих пор предпочитала держать его про себя.

— Да нет же, чем фантастичнее, тем лучше,— убеждали ее спутники. — Ведь все, что было рассказано сегодня, тоже похоже на сказку.

Мохахс задумалась и начала не сразу. Все молчали, видя, что нахлынувшие воспоминания взволновали ее.

— Да, — сказала она, наконец, вздохнув. — Бывают в жизни такие переживания, которые лучше всего таить в глубине сердца, как святыню.

Слушатели молча согласились с укротительницей. Боб не сводил с нее взора.

— Прежде чем поделиться с вами этим воспоминанием, — сказала она, — мне хочется просить вас, чтобы история эта не пошла дальше и не послужила на завтра же предметом праздной болтовни...

— Вы можете надеяться на нашу скромность, — воскликнули все в один голос.

И Мохакс начала свой рассказ:

— Соскучившись однажды от монотонной жизни в Хараре 1), я отправилась в экскурсию на реку Эрер. Вы знаете, что я гораздо больше люблю наблюдать жизнь диких зверей на воле, чем убивать их и собирать трофеи. Был жестоко жаркий день. Незадолго до заката солнца я отправилась одна с небольшим охотничьим ружьем вдоль реки, чтобы застрелить цесарку себе на ужин. Недалеко от лагеря, пробираясь сквозь густой кустарник, я вдруг увидела перед собой — не больше чем в десяти шагах! — огромного льва с великолепной гривой.

В первую минуту я так и застыла на месте. Я уж давно привыкла иметь дело с дикими зверями, и поэтому совсем не испугалась. Напротив, я была очень рада случаю полюбоваться таким великолепным созданием на лоне самой природы.

1) Город в Абиссинии (северо-восточная Африка).

Лев казался не менее удивленным неожиданной встречей, и тоже остановился. Я смотрела прямо и твердо ему в глазу и не видела в них ничего враждебного. И чем дальше я смотрела на него, тем больше убеждалась, что передо мной стоит старый знакомый.

— Абдулла! — воскликнула я невольно и сделала несколько шагов ему навстречу, протягивая руку.

Он, видимо, колебался и не двигался с места.

— Абдулла, поди сюда! — повторила я.

И случилось невероятное: величественное животное медленно подошло ко мне и, ткнув меня своим широким носом, начало тереться о меня!

Без сомнения, это был Абдулла, который в прошлом году, во время моего пребывания в Европе, бежал из нашего зверинца в Хараре. Я узнала шрам у него над глазом, который был у него еще в то время, когда мне подарили его котенком.

— Абдулла, милый старый приятель, — говорила я, лаская его могучую голову.

Он сильно вырос и возмужал на воле. Он тоже обрадовался мне и так сильно терся об меня, что мне приходилось напрягать все усилия, чтобы не упасть.

«Может быть, он пойдет со мной и останется у меня», — думала я. Я крепко ухватила его за гриву и повела за собой по направлению к лагерю. Он не противился.

Но вдруг им овладела непонятная тревога. Он с такой силой начал тянуть меня в другую сторону, что я не могла уже удержать его. Только тут я по-настоящему поняла, как он был силен. Я отпустила его, и он пошел своей дорогой.

— Абдулла! — крикнула я ему вслед. — Абдулла!..

Он оглянулся, а потом побежал и быстро скрылся в чаще...

— Удивительно! Сказочно! — воскликнули слушатели.

— Вы понимаете, конечно, — продолжала Мохакс, — что я несколько дней не могла думать ни о чем другом. Всю ночь после встречи с Абдуллой я без сна пролежала на походной кровати, бесчисленное множество раз переживая встречу с ним. Несколько раз мне казалось, что я слышу вдали его голос, и каждую минуту я ждала, что вот-вот его голова появится в отверстии палатки. Я вставала, ходила кругом лагеря и звала его, но мне отвечал лишь визг шакалов и жуткие голоса гиен. Я садилась, содрагаясь, у костра и ждала, что он придет ко мне. Только к утру мне удалось, наконец, заснуть, и я все время видела во сне зверей. Напрасно в последовавшие затем дни исходила я вдоль и поперек все окрестности лагеря, Абдулла исчез. Я вернулась в Харар...

Пожалуй, так было и лучше. Одичавшее животное вряд ли привыкло бы к неволе и наделало бы, пожалуй, немало бед. Ему было лучше там, где он был, на степном просторе. Но эту чудесную встречу с ним я храню, как самое лучшее воспоминание...

Рисунок. Увидев перед собой огромного льва о великолепной гривой, Мохакс застыла на места...



 
Рейтинг@Mail.ru
один уровень назад на два уровня назад на первую страницу