Мир путешествий и приключений - сайт для нормальных людей, не до конца испорченных цивилизацией

| планета | новости | погода | ориентирование | передвижение | стоянка | питание | снаряжение | экстремальные ситуации | охота | рыбалка
| медицина | города и страны | по России | форум | фото | книги | каталог | почта | марштуры и туры | турфирмы | поиск | на главную |


OUTDOORS.RU - портал в Мир путешествий и приключений

На суше и на море 1979(19)


СУДЬБА СОЛЕНЫХ МАРШЕЙ АМЕРИКИ
Стефен Хичкок

СУДЬБА СОЛЕНЫХ МАРШЕЙ АМЕРИКИ



Вдоль восточного побережья США, от Флориды до штата Мэн, тянется извилистая заболоченная полоса, регулярно затопляемая приливными водами. Эту местность называют маршами. Сверху они напоминают старый, потертый ковер с зелеными, рыжими и коричневыми пятнами-заплатами. Здесь идет постоянная, хотя и подспудная борьба и в животном мире, и между природных стихийных сил — волны и ветер спорят с сушей. Это и столкновение человеческих интересов.

А вокруг тихо. Марши живут своей обычной жизнью: под ярким солнышком весело блестит вода в протоках; неугомонно трещат кузнечики в высоких зарослях травы Spartina; в поисках добычи не спеша расхаживают по мелководью красивые белые цапли, а рядом, на берегу, что-то хлопотливо ищут в иле кулички-сороки; тут же зеленовато-серый кроншнеп деловито сует свой длинный изогнутый клюв в нору краба в поисках пищи; над водой, тяжело махая крыльями, взлетает скопа с рыбой в когтях; неторопливо выходит из воды выдра с рыбкой в зубах; неподалеку старый енот-полоскун сосредоточенно что-то моет в воде.

Эта обычная для маршей жизнь нарушается дважды в день морскими приливами. И тогда картина меняется. Все вокруг заливает, и экологическое равновесие, естественно, нарушается: трава вянет и гибнет, ее быстро поедают живые организмы. С соленой водой в марши приходят подкормиться морские животные и рыбы. Они вступают в конфликт с местной флорой и фауной. Так продолжается, пока не устанавливается экологическое равновесие.

В течение тысячелетий в этом краю не было ни победителей, ни побежденных. Противоборствующие силы природы всегда находились в состоянии равновесия.

Сегодня люди обладают такими могущественными техническими средствами, что могут осушить марши и превратить их в плодородные поля. Но возникает вопрос: а можно ли будет считать это победой? Не обернется ли это поражением человека?



Фото. Штат Нью-Джерси. Строительные площадки наступают на марши



И все же марши Америки сегодня постепенно исчезают под натиском промышленных предприятий, дамб, железных дорог, аэродромов и вилл с видом на море. Потоки отходов с химических заводов и сточные воды отравляют этот уникальный природный район. Повсеместно здесь можно встретить устричные суда, собирателей моллюсков и крабов, рыболовов-спортсменов и просто любителей природы. Акры заболоченной местности уже покрыты асфальтом и бетоном. Конечно, такая картина радует строителей, но для рыбаков она оборачивается злом. Ведь более 75 видов рыб, включая менхадена и морского окуня, начало своей жизни проводят в богатых органическими кормами маршах. Вот почему сегодня вопрос стоит так: нет маршей — нет рыбы. Например, в штате Виргиния рыболовство уже несет большой урон.

Жизнь в маршах зависит от растительности. А ее бездумно уничтожают при строительстве. На громадных пространствах маршей на острове Блекборд, в штате Джорджия, я наблюдал, как мимо меня проплывали небольшие пучки травы. А этот кусочек растительности по праву можно считать здесь главным «кирпичиком» жизни. За обладание им борются здешние обитатели. От тонкой и высокой с грубыми жесткими листьями травы Spartina alterniflora зависит судьба большинства местных животных. Одни питаются ею, но таких мало, гораздо больше тех, кто потребляет продукты ее гниения, третьи поедают и первых и вторых. Здесь я встретил двух молодых ученых и присоединился к ним в надежде побольше узнать о жизни маршей. Ученые тщательно собирали, взвешивали, измеряли каждое растение и животное из определенного района этой местности.

Однажды мы отправились на место отлова крабов. Дорога была не легкой: липкая темная грязь засасывала сапоги. В неглубокой канаве я оступился, упал и порезал руку об острые как бритва рыжеватые листья Spartina. Это растение высотой более шести футов чувствует себя привольно, хотя летом каждый день марши заливает соленая приливная вода, а сверху немилосердно жарит солнце. Зимой заросли Spartina треплет неистовый ветер, захлестывают холодные волны Атлантического океана. Вода приливов чередуется с сильными дождями и наводнениями. В таких условиях у выносливой Spartina практически нет конкурентов, и она заполонила все вокруг.

Я стоял на коленях в грязи возле деревянной рамы, уложенной на опытном участке маршей, и отлавливал крабов. Они разбегались, закапывались в грязь. С носа у меня капал пот, стереть его не было времени, так как нужно было точно подсчитать число крабов на одном квадратном метре. Плотность крабов на маршах острова Сапело, в штате Джорджия, — более восьми миллионов штук на акре. Это немало. Вот почему эти животные играют важную роль в экологии. Они поедают водоросли и органические частицы, но и сами служат источником пищи для некоторых животных.

Крабы не едят траву Spartina. Вообще всего лишь десять процентов этого водяного растения идет на корм здешним обитателям в зеленом виде. Один из потребителей — кузнечик. В последний свой приезд на марши острова Сапело я плыл на каноэ по высокой воде в час прилива. Множество кузнечиков сидело на стеблях и листьях этой травы.Они прыгали туда и сюда, а снизу, из воды, с расстояния примерно в дюйм, за ними жадно следили рыбы. Стоило какому-нибудь прыгуну упасть в воду, как он тут же оказывался в пасти рыбы.

Уцелевшие, несъеденные листья Spartina в конце концов отмирают и падают в воду. Там влага и бактерии превращают их в органические остатки. В огромном количестве они попадают в море. В штате Джорджия на одном акре образуется в год от пяти до девяти тонн растительных органических остатков, в штате Виргиния — три, а в Делавэре — две тонны. Около половины этого количества с морской водой попадает в лиманы, где ими питается рыбья молодь и прочая морская живность.

А может ли человек как-то использовать эти богатые запасы органических остатков? Безусловно! Они могли бы стать сырьевой базой для новой отрасли морского хозяйства. Ведь специалисты уже начали выращивать моллюсков в специальных водоемах. А в маршах для такого дела есть все условия. Это в конце концов послужило бы дополнительным источником питания. Но конечно, прежде всего необходимо бережно относиться к маршам. Пока же марши — место, где лишь собирают моллюсков, ловят крабов и рыбу, охотятся и отдыхают. Например, голубой съедобный краб, обитающий в лиманах и заливах, — деликатес. Он — излюбленный предмет охоты.

Условия обитания для крабов здесь отличные, но и врагов у них хватает: это и рыбы, и птицы. Хотя самка краба откладывает громадное число яиц, вылупившись, личинки встречают в лиманах, заливах массу хищников. Есть ли шансы у личинок выжить? К сожалению, мало. Лишь пять личинок из ста тысяч достигают зрелого возраста.

От половины до двух третей общей добычи крабов на атлантическом побережье США приходится на Чесапикский залив. Доход краболовов равен примерно шести миллионам долларов в год. На оживленной пристани в Крисфилде (штат Мэриленд) я видел, как одна за другой причаливали лодки, наполненные крабами. Картина очень красочная, незабываемая. Тут же, на пристани, идет распродажа: крупные крабы — на рынок, помельче — на фабрику для переработки.

На краю маршей, недалеко от Крисфилда, я встретил старожила здешних мест Карла Тайлера. Это был старый, седой человек. Он выращивал крабов с мягким панцирем. Дело в том, что в брачный период у самки голубого краба панцирь размягчается, а затем спадает. Охота на крабов — хороший бизнес. Тайлер своего рода кустарь-одиночка. У него несколько плавучих сетчатых садков с крабами да длинный черпак. Время от времени он опускал его в садок и ворочал им там. Заметив краба с размягченным панцирем, он ловко подцеплял его черпаком и складывал в ящик. Свой улов он сдавал на местную фабрику.

Дни, когда такие ловцы, как Тайлер, могли спокойно заработать на жизнь, имея лишь резиновые болотные сапоги, ловушку для ондатры или приспособление для сбора моллюсков, уходят в прошлое. В Новой Англии, например, промысел моллюсков уцелел лишь потому, что там введены ограничения на их ловлю с помощью специальных судов. В штате Мэриленд такие суда обрабатывают обширные мелководные участки маршей. Струя воды вымывает моллюсков из ила, они попадают на ленту транспортера, которая и выносит их на поверхность. Такая техника обеспечивает массовый сбор моллюсков с ранее недоступных для лова участков. И ловцу вроде Тайлера нечего делать там, где прошла механическая «щетка». Он находит лишь опустошенные, загрязненные участки. В том же Чесапикском заливе специальные суда снимают «урожай» моллюсков, позволяющий на две трети удовлетворить рыночный спрос, и часть улова поступает даже в соседнюю Новую Англию.



Фото. Схема (вверху). Во время приливов, когда морская вода устремляется в марши, она поднимает со дна питательные вещества и обогащает стоячую воду кислородом; сюда заходят подкормиться морские рыбы

Фото. (внизу). Во время отлива морская вода отступает, унося в океан растворенные в ней вещества, органические остатки, траву, рыб и морских животных. Птицы, живущие в маршах, выходят на берег кормиться

Фото. Этот кусочек маршей штата Мэн полон жизни. Видны раковины мидий, колонии морских желудей и моллюски. Рядом на дне, почти слившись с песком, затаилась камбала



Атлантический менхаден — еще один промысловый объект маршей. Это главная коммерческая рыба на восточном побережье. Она, правда, не отличается хорошими вкусовыми качествами и идет главным образом на переработку. Из нее изготовляют рыбий жир, питательную муку для скота. Менхаден и другие рыбы проводят первые восемь месяцев своей жизни в заливах и протоках маршей. Хотя мальки и появляются на свет в водах океана, но, достигнув длины в дюйм, устремляются в марши. Здесь много корма да и врагов поменьше. С наступлением зимы подросшие рыбки покидают природные «ясли» и уходят в океан.

Марши всех приатлантических штатов США участвуют в воспроизводстве этой рыбы. Менхаден, пойманный у берегов штата Делавэр, возможно, провел первые месяцы своей жизни в маршах другого штата, например Массачусетса. Рыбы, меченные у Род-Айленда, три месяца спустя были обнаружены у берегов Северной Каролины.

Я познакомился с известным ученым, доктором Робертом Бирном из Виргинского института морских наук. Он занимается изучением маршей. Мы много ездили с ним и его помощниками вдоль побережья, наблюдали, делали разные измерения.

Марши, по его словам, не могут обойтись без естественной защиты. Иначе море их быстро занесет песком. Такой защитой служат песчаные дюны или острова-барьеры. Последние защищают более половины побережья штата Виргиния. Но эрозия все же очень велика: море прорывается через барьеры, меняет течения в лагунах и уносит отложения плодородного ила. За последние сто лет было потеряно не менее двадцати квадратных миль маршей вдоль побережья штата. В свою очередь марши также своеобразный барьер, защищающий берег от волновой эрозии. Ведь корни Spartina и других растений цепко удерживают наносы.

Мы увидели в одном месте, что морю удалось прорваться через прибрежные дюны и нанести в марши целую полосу песка, погубив там все живое. А бывает, что волны отбрасывают дюны, обнажая торфяные залежи — старые марши. Эти когда-то цветущие марши были засыпаны песком, а теперь море вновь их вскрыло. Такое явление весьма обычно. Отдельные участки маршей могут быть и недолговечными, все зависит от местных условий: от защиты дюн, силы волн, течения. Другие марши, наоборот, существуют века: в Новой Англии уже три тысячи лет, а в Виргинии около тысячи лет, но и там идет вечная борьба между морем и сушей.

Когда я двинулся на север вдоль виргинского побережья, мне открылся иной вид маршей — район, затопляемый только высокими приливами. Здесь произрастает густая шелковистая узколистая трава Spartina patens. Она пользуется большим спросом в сельском хозяйстве. Из нее получается отличное соленое сено, но главным образом она используется для мульчирования почвы.

На ферме Гленна Робинса, когда я туда приехал, заготовка сена была в полном разгаре. Зыбкая торфяная почва дрожала, когда двигался своеобразный агрегат из трактора, пресс-подборщика и громадной платформы с прессованными тюками сена. Робинс показал мне дамбы, которые сдерживают приливную морскую воду. Шлюзовые ворота в дамбе позволяют фермеру пропускать на поля столько богатой органическими удобрениями приливной воды, сколько требуется.

Мы задержались возле разрушенной дамбы, расположенной у самой воды. Она была прорвана, и вода нанесла на поля громадные языки песка. Другая дамба в ста пятидесяти ярдах позади первой задержала прорвавшееся море. За этой дамбой лежат зеленые поля мистера Робинса.

Здешним фермерам, да и животным, обитающим в маршах, здорово досаждают комары. Их тут полчища. Борьба с комарами потребовала настойчивых усилий многих поколений фермеров. Обычно самки комаров откладывают яйца в низинах, куда редко доходит приливная вода. Но когда дождевая вода заливает низины, там появляются мириады комариных личинок, которые вскоре и превращаются в тучи насекомых.

В штате Нью-Джерси я повстречал фермера Фреда Феррагно, когда он размечал колышками трассу будущих канав.

— Канавокопатель пророет сеть траншей, по которым вода устремится в низины и заболоченные места. А с водой туда придет и рыба, — сказал он мне. — Вот тогда рыбы и покончат с личинками комаров. Так мы боремся с комарами. От химикалиев мы отказались, потому что они могут загрязнить воды Делавэр-ского залива и нарушат сложившуюся пищевую цепь в маршах. Конечно, — продолжал он, — в случае острой необходимости мы пускаем в ход химикалии, но это средство крайнее.

Пока мы разговаривали, к нам грохоча приблизилась громадная зеленая машина. Это был канавокопатель. Земля дрожала под ним. Зеленое чудовище вгрызалось в черную грязь и торф и с гулом отбрасывало почву на двадцать футов в сторону, оставляя позади себя ровную траншею, заполненную темной зловонной водой.

Если борьба с комарами — дело серьезное, то охота на птиц — забава. Конечно, жаль крабов, которыми питаются птицы, но жаль и птиц, которых истребляет человек.

Если бы нужно было выбрать какую-либо птицу в качестве символа соленых маршей, то я бы предпочел пастушка-трескуна. Эта скромная, чуть больше утки, болотная птица с зеленовато-серым оперением — постоянный объект охоты. Один из охотников искренне советовал мне: «Берите-ка вы ружье да поезжайте в марши и постреляйте там пастушка-трескуна. То-то получите удовольствие!»

В маршах на острове Сапело (штат Джорджия) я случайно наткнулся в траве на гнездо этой птицы. Самка не убежала, а храбро стояла рядом, пока я рассматривал ее гнездо. Оно было пусто, видимо, кто-то уже здесь побывал до меня. Яйца у этой птицы величиной с куриные, но не белые, а в крапинку. В конце прошлого века был зафиксирован своего рода рекорд — один человек собрал за день в маршах сто яиц пастушка. Сегодня это уже несбыточная мечта.

Говорят, гнездо пастушка во время прилива всплывает и остается невредимым. Но это не так. Весенние приливы и штормы разрушают много гнезд. Но пастушка это не обескураживает, с завидным трудолюбием и терпением он вновь отстраивает себе гнездо, кладет яйца и высиживает птенцов.

Из Гренландии и с полуострова Лабрадор в марши прилетают на время или на всю зиму водоплавающие птицы. Из штата Делавэр тянутся гуси и утки, тогда здесь гремит канонада. Конечно, теперь уже птиц в маршах мало, не то что в прежние годы. Крупных стай гусей и уток не встретишь.

Однако человек продолжает извлекать из маршей выгоду. Таким бизнесом стала добыча мотыля и кольчатых червей.

Они — прекрасная наживка при ловле рыбы, и поэтому торговля ими приносит большие доходы. Фунт такой наживки стоит дороже, чем фунт омаров, крабов или рыбы.

В Вискэссете (штат Мэн) я познакомился с одним «червячным бизнесменом» — Фрэнком Хаммондом. Он ведет свои дела дома. Его контора — это стол на первом этаже, а сортировка, упаковка и складирование продукции производятся в полуподвальном помещении. В этой местности собирают червей в полосе ила и грязи, которая примыкает к маршам. Как только наступает отлив, здесь быстро роют траншеи, следующий прилив приносит с илом и грязью червей из моря, остается выбрать их из траншей.



Фото. Картина дна соленых маршей во время прилива. Здесь себя прекрасно чувствуют и трава Sparlina. и мидии, и моллюски

Фото. Паук старательно «упаковывает» длинноногого прыгуна в липкую паутину. Кузнечики, живущие в траве Spartina в соленых маршах, — отличная пища для рыб, птиц и пауков



Свой «улов» сборщики доставляют дельцам, подобным Хаммонду, им остается отсортировать и упаковать товар для отправки. Мистер Хаммонд и пять других бизнесменов из Вискэссета за год отправляют в магазины до тридцати миллионов червей, причем даже на тихоокеанское побережье США. Вискэссет можно считать центром по заготовке кольчатых червей в стране. Но и этот бизнес начинает сокращаться. Падают сборы червей, хотя спрос на них по-прежнему велик. Если раньше один сборщик мог заготовить около тысячи двухсот червей за время прилива, то теперь лишь пятьсот.

Бизнесмены вроде Хаммонда заинтересованы в том, чтобы сохранить марши в таком виде, как они есть. Но существуют и Другие люди, интересы которых также связаны с маршами. Некоторые хотели бы развивать в маршах ряд отраслей сельского хозяйства, другие — отдать их на откуп спорту, третьи — просто засыпать и превратить в стройплощадку. Большинство этих проектов несовместимо с принципами охраны природы. И естественно, возникают острые конфликты. И тогда на сцене появляются юристы, знакомые с законами о защите окружающей среды.

Алфред Порро — один из них. Я встретился с ним в его кабинете, заполненном книгами о природе и по законодательству. Звенели звонки, входили и выходили секретари, клиенты требовали к себе внимания.

Порро устало провел рукой по лицу, откинулся на спинку кресла и сказал:

— Посмотрите, что получается. Техника позволила нам покорить все вокруг, а значительные пространства маршей остались пока нетронутыми. Почему? Да потому, что вначале люди просто не знали, как к ним подступиться. И вот теперь марши — объект пристального внимания. Здесь строят промышленные предприятия, спортивные комплексы, гостиницы, жилые дома. Ученые же настойчиво призывают бизнесменов не трогать марши. Масштабы строительства должны быть сокращены, а земли для этого нужно найти в другом месте.

Особенно острой стала борьба за Хакенсакские марши в штате Нью-Джерси. Они расположены на расстоянии всего нескольких миль от конторы Порро. Эта болотистая местность находится в бурно развивающемся промышленном районе. Однако большая часть Хакенсакских маршей сохранилась в первозданном виде. Сегодня тысячи акров здешних маршей повышаются в цене буквально каждую минуту.

Я сидел на совещании, созванном адвокатом Порро, чтобы выработать план битвы за Хакенсакские марши. У длинного стола сидели ученые, бизнесмены, юристы. Я подумал, что будущее камбалы в маршах зависит не столько от рыболовов-спортсменов, хищников или приливов, сколько от людей, сидящих в глубине континента, в тихих застекленных зданиях.

После совещания Порро пригласил всех прокатиться на моторной лодке по Хакенсакским маршам. Когда лодка отошла от пристани на реке Хакенса и быстро помчалась вверх по протоке, мы почувствовали себя подобно актерам в мелодраме. В голове у меня все время вертелся вопрос, могут ли соленые марши обрести покой рядом с крупным городом.

За поворотом реки фабрики, доки, вереницы грузовых автомобилей остались позади. Черные дрозды прыгали в высоких зарослях травы. Зеленые кваквы, напуганные шумом мотора, разлетались в стороны. Пока более двухсот видов птиц обитает в Хакенсакских маршах. За короткое время прогулки мы увидели дюжину различных птиц. Но марши важны не только для птиц, но и для людей, так как это одно из последних открытых заболоченных пространств по соседству с таким крупным городом, как Нью-Йорк.

Наша лодка сделала еще один поворот — и мы увидели участок, предназначенный для строительства. Гигантский драглайн вычерпывал грязь и торф, оставляя после себя глубокую траншею. Вереница тяжелых грузовиков подвозила и сваливала горы гравия. А бульдозеры сдвигали его в траншеи, разравнивали и уплотняли. Строители, не теряя времени, укладывали бетонные блоки в фундамент будущей фабрики.

Да, сегодня у человека достаточно знаний и техники, чтобы покорить марши. Промышленные предприятия, построенные в маршах Нью-Джерси, уже ничем не отличаются от заводов и фабрик Нью-Йорка.

Мы делаем еще один поворот — и лодка входит в высокие заросли осоковидной травы, хорошо произрастающей только в тех местах, где соленая вода смешивается с пресной. По сторонам видны затопленные пни кедра. Когда-то эти могучие деревья росли на суше, но подступившие марши погубили их. Это еще одно доказательство того, что море наступает. В другом месте, у размытого берега, где некогда была мусорная свалка, мы встретили лодку краболовов. Впервые за двадцать лет в этих местах появились голубые крабы. Почему? Уж не потому ли, что здесь когда-то была свалка?

Приближаемся к берегу, идем мимо фабрик и заводов, которые, как полагают, должны принести обществу благо. Но увы, это сплошь и рядом далеко не так. В конце пути мы оказываемся в районе свалки. Вокруг на воде обрывки бумаги, пластмассы, апельсиновые корки. А с берега в воду бульдозеры сталкивают новые горы мусора. В день его сюда поступает четыреста вагонов. Чтобы установить мусоросжигатель, нужны какие-то расходы. Так что сваливать мусор в марши дешевле.

А рядом в густых зарослях осоки какие-то черные птицы безмятежно выводят свои мелодии. Бульдозеры же надвигаются ближе и ближе. Такой контраст здесь повсюду, и он означает своеобразный протест маршей против наступающей цивилизации. Вот обычная картина: консервные банки ржавеют в воде, и рядом спокойно стоит белая цапля; в рев бульдозера вплетается всплеск кормящейся рыбы; запах моря перебивает зловоние гниющих отбросов; тысячи фунтов устриц и тысячи фунтов мусора. И все это рядом.

Да, марши сопротивляются, пытаются выжить. Мы видели это во многих местах, но, увы, им это удается не часто. Но если проникнуться сознанием опасности, которая угрожает этому уникальному району, то еще не поздно спасти марши.

Перевод с английского Аркадия Акимова


 
Рейтинг@Mail.ru
один уровень назад на два уровня назад на первую страницу