Мир путешествий и приключений - сайт для нормальных людей, не до конца испорченных цивилизацией

| планета | новости | погода | ориентирование | передвижение | стоянка | питание | снаряжение | экстремальные ситуации | охота | рыбалка
| медицина | города и страны | по России | форум | фото | книги | каталог | почта | марштуры и туры | турфирмы | поиск | на главную |


OUTDOORS.RU - портал в Мир путешествий и приключений

Т.З. Семушкин. АЛИТЕТ УХОДИТ В ГОРЫ.

Книга первая. Часть вторая

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Утром пришли каюры. Лось попросил Саймонса напоить их чаем и, одевшись по-дорожному, вышел из дому.

Из-за горы поднялась огненная луна и отбросила длинную тень. Обозначились силуэты остроконечных гор, и казалось, что они наклеены на нижнюю часть неба. Стоял крепкий мороз. Тишина. Лишь хрустел снег под мягкими подошвами проходивших людей. И этот хруст уносился далеко-далеко...

Море сковали льды, и оно покоилось словно под гигантским темно-голубым покрывалом. Одинокие ропаки* стояли, как молчаливые стражи. Все кругом молчало. И будто сама суровая природа охраняла этот великий покой Севера.

* Торос, образовавшийся на чистом поле льда.

- Какая тишина! - проговорил Лось, настороженно прислушиваясь и надеясь поймать хоть какой-нибудь звук.

Но вот завыла где-то собака, другая, третья, и вся свора псов стойбища подхватила и затянула такой душераздирающий концерт, что Лосю стало не по себе. На миг вой оборвался, и опять где-то вдали послышался тонкий протяжный голос "запевалы". И с новой силой в разных концах завыли псы.

На переднюю нарту со своим каюром сел Андрей, на вторую - Лось. Они завернулись в меха, плотно затянули капюшоны, оставив маленькие щелочки для глаз, и вверили свою жизнь каюрам.

Каюры, подбежав к нартам, весело закричали:

- Тагам, Тагам!*

* Вперед!

И собаки помчались по заснеженному берегу.

Прислушиваясь к хрусту снега под бегущей нартой, Лось думал: "О, я не уеду отсюда, пока не перестрою всю жизнь в этом суровом крае. Выпишу свою Наташу, и она с таким же упоением будет работать здесь, как этот бескорыстный парень Андрей Жуков. Удивительный человек! Его совсем не интересуют деньги. Он весь в работе. Все помыслы его - как бы устроить жизнь этих обездоленных людей".

Неслышной поступью бегут собаки вдоль скалистого берега. Нарта скользит по ровному, как стол, запорошенному снегом льду. Дует сухой ветер. Малахай плотно облегает голову, но какие-то неясные звуки врываются в уши, вибрируют...

- Слушай, Лось! Скалы поют! - кричит каюр.

Каждый выступ отвесной скалы, каждый маленький утесик по-своему принимает на себя удар ветра и издает свой, особый отзвук. Слышится странное, самых различных тонов, гудение. Поют вековые скалы.

Вдоль скал ветер несет хрустящую каменную пыль, она с металлическим шелестом разносится по льду и остро бьет в лицо и слепит глаза - каменная пурга. Дорога усыпана обвалившимися со скал камнями - результат извечной работы воды и ветра.

- Смотри, Лось! Это новый мыс! - охотно рассказывает каюр. - Здесь упала скала. Гул был слышен даже в Лорене. Лед разбило. Рыбы много наглушило. Нартами возили.

Лось с изумлением рассматривает тысячетонные обломки скал редкой красоты. Как будто эти огромные камни кто-то выпилил, отшлифовал, но еще не уложил как следует.

В ущелье, на берегу моря, стоит яранга. Грустное чувство вызывает она своим одиночеством.

- Почему он живет здесь один? - спрашивает Лось.

- Любит так, - отвечает каюр.

Заметив жилье, собаки рванули: конец пути. Каюры закурили вместе с хозяином одинокой яранги, о чем-то поговорили и тронулись дальше.

Неохотно поднимаются собаки. Тоскливо и умильно смотрят они на своего хозяина. Ленивой и хитрой рысцой они пробегают с десяток метров и, почуяв коварный замысел вожака, необычайно согласованно, круто повертывают обратно, в ярангу. Каюр глубоко запускает в снег остол, останавливает упряжку. Повелительный окрик каюра, не допускающий ослушания, направляет собак в нужную сторону. Убедившись, что ночевки здесь не будет, собаки покорно бегут вперед.

- Лось! - говорит каюр. - Хозяин этой яранги сказал, что морская дорога впереди опасна. Южный ветер недавно оторвал лед, и вдоль скал осталась только узкая полоска. Другой путь - горами - испорчен. Выпал большой рыхлый снег. Собаки с головой будут проваливаться, на брюхе ползти им придется. Морской дорогой поедем? Тебе ведь быстро надо ехать? Как ты думаешь?

- Ты лучше знаешь, как хочешь. - И Лось думает: "Какой совет я могу дать? Никакого!"

- Морской дорогой поехали! - громко кричит каюр своему товарищу на передней нарте.

В своей громоздкой одежде Лось сидит на нарте, как медведь. Он с трудом может повернуться.

"Да, - думает Лось, - одежда каюров значительно удобней и легче нашей и, наверное, даже теплей. Обязательно сошью себе одежду такую же, как у них!" На каюрах легкие, короткие кухлянки, хорошо подогнанные меховые штаны, на ногах аккуратные коротенькие торбаза. Каюры подвижны. В случае опасности они моментально могут соскочить с нарты. "Их одежда - это же вековая культура, - думает Лось. - Обязательно сошью такую же".

Нарта ныряет по торосам, нагроможденным около скалистого берега. Лось напряженно смотрит вперед, держась то за нарту, то за каюра, и все-таки часто вылетает из нарты. А каюры беспрестанно скачут с нарты на льдину, с льдины на нарту. Это проворство никак не вяжется с их обычной житейской медлительностью. Иногда каюр все же не успевает вовремя сдернуть нарту, и она, зацепившись за ледяной выступ, останавливается. Собаки разом оглядываются, и в их укоризненных взорах Лось читает: "Слезай с нарты!"

Тогда Лосю становится стыдно, и он сходит на лед, а каюр, приподняв нарту, сдвигает ее с тороса.

Но вот торосы кончаются, начинаются разводья. Трещины идут от скал к морю. А море совсем близко - черное, густое. Собаки прыгают пара за парой, и длинная нарта быстро скользит над водой, образуя как бы висячий мостик через трещины.

Ветер дует с юга, с вершин скал, а здесь, внизу, в завихрении, словно в пропасти, он порывисто дует с противоположной стороны - с севера. Это завихрение достигает открытого моря. Море волнуется, и отголоски волнения тревожно чувствуются в плавных колебаниях дышащего под нартой льда.

Но Лось спокоен. Он верит в своего каюра. А что остается ему делать?

Вскоре опасные места кончились. Собаки вырвались на просторную ровную дорогу, каюры остановились, пошутили по поводу опасных мест, закурили:

- Чертовски хорошо здесь, Андрюшка! Сколько простору!

- Да, Никита Сергеевич, я смотрю, что и ты начинаешь влюбляться в этот край. И даже твоя заиндевевшая борода стала под цвет этого края, - смеясь, сказал Андрей.

К полудню брызнул рассвет.

- Андрей, пусть они поедут на передней нарте, а мы с тобой за ними. Кстати, я поучусь управлять собаками, - говорит Лось.

Каюры с радостью соглашаются и весело бегут к передней нарте: им так хочется поговорить о русских, которых они везут далеко, в северную часть своей земли!

Дорога отличная. Собаки бегут, к неудовольствию Лося, без всякого вмешательства с его стороны. Даже досадно: нет повода и крикнуть на них.

- Никита Сергеевич, а почему бы нам не начать организацию родовых советов?

- А потому, друг мой, что ты вот никак не хочешь понять одну очень важную русскую пословицу: "Семь раз отмерь - один раз отрежь". Не сам ли ты говорил мне об этом?

- Ну, Никита Сергеевич, наше чукотское государство настолько велико, что пять лет можно все мерить да мерить, а отрезать и времени не хватит.

- Нет, товарищ Жуков, хватит! Отрезать начнем на обратном пути. Ты пойми одно: вот сейчас мы показали себя, их посмотрели - пусть теперь и гуторят. А гуторить им есть о чем. Ты думаешь, этот прейскурант - шутка? Нет, браток, это кусок революции! Этот прейскурант сразу зацепит всех: и рыжего паука Томсона, и ловкого парня Саймонса, и каналью Алитета, и многих других. Мы показали теперь охотникам, что их песцы тоже кой-чего стоят. Они с этим быстро разберутся. Будь спокоен!

Собаки бежали ровно. Лось, убедившись, что они не нуждаются в его руководстве, повернулся к ним спиной.

- Никита Сергеевич, а ты обратил внимание на Ярака? Это очень интересный парень. В первый раз отнесся ко мне с недоверием. "Они - белые люди - все одинаковы", - говорил он Айе. Потом совсем стал другим. Даже свои очки подарил мне. Прошлую зиму я много говорил с ним. Батрачил он у Томсона. А дочь Томсона Мэри - чукчанка настоящая. Стремится всеми помыслами к Яраку. Когда Томсон узнал об этом, он выгнал Ярака. Я рассказал Яраку про советский закон, и вот однажды он и прикатил ко мне вместе с Мэри регистрироваться. Красивая девушка, статная! Лицо такое... - Андрей потряс рукой в воздухе.

- Ну? - заинтересовался Лось.

- Но ты же знаешь, у меня ни бланков загсовских, ни печати. Как все это оформляется, я тоже не знаю.

- Ну? Дальше что?

- Что же дальше? Уехали обратно, не зарегистрировавшись.

Лось резко остановил нарту, вскочил и, тряся заиндевевшей бородой, закричал:

- И дурак же ты, Андрюшка! Такой, что я даже себе и представить не мог! На кой дьявол нужен тебе этот бланк? Тебе этих бланков, может, еще пять лет не пришлют! Кладут тебе бытовую революцию прямо в карман, а ты упрямишься и ищешь какой-то бланк!

- Ну чего ты расходился? Как будто непоправимое дело! Обратно поедем - и все будет улажено, - сказал Андрей.

- Пусть они приедут ко мне. Посмотришь, как я все устрою. Надо только соображать немного!

Передней нарты уже не было видно. Лось гаркнул на собак, и они взяли в галоп, догоняя упряжку.

- Андрюша, а какой паренек в стойбище Энмакай? Помнишь, ты мне рассказывал?

- Ваамчо.

- Да, да, Ваамчо. Там, где Алитет живет? Вот поедем, остановлюсь у Алитета, посмотрю, что это за птица!

- Здесь ты допускаешь ошибку! - сказал Андрей.

- Какую?

- Зачем нам якшаться с Алитетом? Надо подчеркнуть пренебрежительное отношение к нему и уважение к Ваамчо. Не важно, что у Ваамчо, может быть, маленький грязный полог.

- Ты прав, Андрей. Расквитались, значит. - И Лось, довольно усмехнувшись, ткнул кулаком Андрею в живот.

С севера опять потянул ветерок. По дороге стлалась поземка. Наступала ночь.

Передняя нарта остановилась. Подошедший каюр сказал:

- Андрей, иди на свою нарту. Пурга будет. Видишь, луна в рубаху оделась. Надо мне самому управлять собаками.

Лось уселся на свое место и погрузился в размышления.

Непроходимые нагромождения торосов преградили путь, и каюры, повернув упряжки, поехали в горы.

Началась пурга.

Мириады снежинок закружились в воздухе, образовав сплошную снежную завесу.

Пурга завыла, и в этом бушующем снежном океане Лось не мог разглядеть ни передней нарты, ни собак своей упряжки. "Ну, Лось, кажется, начинается твое первое крещение", - подумал он, крепче затягивая капюшон.

- Ой, тут осторожно надо ехать. Тут можно помирай! - крикнул каюр. - Скалы здесь. Очень высокие!

На вершины отвесных скал пурга наметает висячий сугроб, и горе тому, кто наедет на этот карниз. Бывает, когда и люди и собаки, сбившись с дороги в пурге, летят вниз, а вслед за ними катится снежный обвал и хоронит их.

Каюры привязывают одну нарту к другой и едут гуськом. Часто останавливаются, совещаются.

Собаки медленно бредут в беспросветной тьме. Каюры направляют их чуть-чуть против ветра, где, по их мнению, лежит путь.

Один из каюров идет впереди и все время бросает остол, привязанный к веревке. Если веревка "побежит" из рук, немедленно раздается крик:

- Стой!

Значит, здесь обрыв, и тогда каюры вместе уходят искать "дорогу", оставив нарты.

Долго-долго их нет. Собак уже занесло, и они, свернувшись, лежат под снегом.

Лось следит по часам.

- Полчаса уже прошло, - говорит он.

- Придут! - уверенно отвечает Андрей, сам не зная, придут или нет.

- А для пурги хорошие часишки подарил мне Саймонс. Смотри, как светят. Волчий глаз. И стоят всего один доллар. Часы для бедных. Больше года не ходят. Хитрые американцы, - говорит Лось, прижав Андрея к барану* нарты.

* Дуга посредине нарты.

Кажется, целую вечность сидят они на нарте и ждут каюров.

- А и в самом деле что-то долго их нет, - говорит Андрей.

- Не потеряли они нас?

- Что же тут удивительного! - И Андрей кричит: - Эге-ге-гей! Эге-ге-гей!

Но пурга уносит этот крик в другую сторону.

- Никита Сергеевич, давай вместе покричим!

- Пострелять надо. Вот у моего каюра винчестер лежит.

Лось берет перевязанный ремнями старый винчестер, пробует стрелять, а выстрела нет.

- Ему сто лет, этому ружью. Из него надо стрелять умеючи... Вот послушаешь тебя, а потом и раскаиваешься. Какого черта я не взял свой наган!

- Не любят они, Никита Сергеевич, когда ездят с наганами. Они считают: ружье для зверя, а маленькое ружье зачем? Людей убивать?

- Чепуха! А вот сейчас наган и пригодился бы... Все-таки что же нам делать, если они потеряли нас?

- Сидеть на месте до окончания пурги.

- А если она задула на пять дней?

- Все равно, хоть на десять. Я совсем не хочу прыгать с высоты в триста или более метров, - сказал Андрей.

- К таким прыжкам и я непривычен.

- Подождем еще час - и ляжем спать, вон как собаки в снегу.

И вдруг из темноты слышится крик:

- Дорога! Есть дорога!

Каюры подходят к нартам.

- Какая, к черту, тут дорога! - говорит Лось, и все же чувство радости охватывает его.

Каюры вытаскивают запорошенных собак. Псы встряхиваются, нарты куда-то несутся вниз по крутому склону.

- Лось! - весело кричит каюр. - Это ущелье Китовая Пасть. Там внизу стойбище Энмакай.






 
Рейтинг@Mail.ru
один уровень назад на два уровня назад на первую страницу