МОЙ ДОМ - МОЯ КРЕПОСТЬ

Древний мавританский город Валата, основанный в 1240 году, был когда-то важным пунктом на транссахаре"кой караванной дороге. Золото и слоновая кость, ароматические вещества, соль, ковры, кожи, финики хранились в его погребах и складах. Потому-то и строили жители Валаты свои дома так, чтобы удобно было обороняться при нападении фагов. Неприступными крепостями с башнями по углам выглядели эти дома снаружи, Стены, достигавшие порой метровой толщины, делали из "банко" - смеси камня и песка - и обмазывали красной глиной. Они должны были спасать не только от врагов, но и от знойных, немилосердных в этих краях ветров.

С годами померкла торговая слава Валаты, другими путями пошли караваны с товарами, песок засыпал покинутые кварталы купцов и ремесленников. Мало сохранилось домов-крепостей. Но, мак в прежние времена расцвета и благополучия, обитатели Валаты и ныне украшают свои дома, особенно внутренние дворы, где они проводят большую часть времени, великолепными белыми орнаментами: традиции искусства не чета кратковременному торговому счастью, Мастерство узорной росписи и ее символика передаются от поколения к поколению.

РЫБАКИ НА ВЫШКАХ

Индейцы лумми, живущие на северо-западе американского штата Вашингтон, всегда славились как искусные рыбаки. Особенно удавался им лов лосося - настолько, что еще в XIX веке особое решение суда штата обязало их взять на себя не менее половины годовой добычи этой ценной породы. Решение явно обременительное: как ни искусны индейцы, а древнейшая техника лова явно не была рассчитана на потребности целого штата. Лумми растягивали сети, затем взбирались на высокие шесты, специально вбитые в дно пролива, и, вглядываясь в воду, часами {а то и днями) ждали, когда же появится косяк. По сигналу наблюдателей мужчины на берегу начинали спешно вытягивать сети, иначе косяк мог выбраться из ловушки. Так было раньше, но... подобную ловлю можно видеть и сегодня в проливах Хуан-де-Фука и Джорджия. Оказывается, в 1974 году федеральный судья вспомнил об указе вековой давности и заново утвердил его. Хотят этого индейцы или нет, могут или не могут, но теперь они по-прежнему вынуждены "отрабатывать" половину лососевой добычи штата. Пришлось вспомнить и старые приемы лова: с сейнерами у индейцев туго. Помосты для наблюдателей ныне устанавливаются на лодках. А в остальном - как встарь. Напряженно вглядываются рыбаки в прозрачные глубины: не пропустить бы КОСЯЕ...

"СВЕТЯЩЕЕСЯ ВЕКО"

Латинское название этой семи-восьми-сантиметровой рыбки - "фотоблефарон", что в приблизительном переводе означает "светящееся веко". Иногда ее именуют "рыбкой-мигалкой", а французские ныряльщики на Коморских островах прозвали ее "маленький пежо" - "светящиеся веки" сильно напоминают сигнальные огни автомобиля. В морях и океанах водится более тысячи видов рыб, обладающих биолюминесценцией, "но фотоблефарон - особа наиболее выдающаяся: ее светящиеся органы, фотофоры, содержащие несметное количество люминесцирующнх бактерий (10 миллиардов на миллилитр!), - самые-самые яркие из всех. Бактерии поглощают сахар и кислород из крови рыбки, а взамен "отдают" свет, с помощью которого фотоблефароны отыскивают пищу, сбивают с толку хищников и даже... "общаются" между собой. Дело в том, что эта рыбы в полном смысле слова моргают! Особые складки кожи раз в 20 секунд закрывают фотофоры (отсюда и "веки", которых у рыб, в общем-то, не бывает), а в случае необходимости фотоблефарон мигает 75 раз в минуту, подавая, как считают ихтиологи, сигнал тревоги. Околпачивает же хищников он так. В стремительном броске уходит от преследования, затем захлопывает фотофоры и резко меняет направление, еще одна вспышка света - и новый поворот, А если учесть, что такую иллюминацию устраивает вся стая, то станет ясно: хищнику нелегко разобраться в ситуации.

Напоследок можно сказать еще об одном применении фотофоров этой рыбешки: жители индонезийских островов Банда намазывают жидкостью из них крючки рыболовных снастей. Несъедобная насадка светится часами и отлично приманивает крупных рыб, причем без обмана: крючки-то ведь не мигают!

БОА ПРОТИВ КРЫС, СОЛДАТЫ ПРОТИВ БОА

В мексиканском портовом городе Масатлан владелец одного отеля был крайне раздражен царствованием крыс и мышей в кладовых. Они не обращали внимания на отравленные приманки и со знанием дела выбирали для прокорма деликатесы, предназначенные для богатых посетителей ресторана. Когда терпение владельца отеля лопнуло, он купил несколько боа. Удавы быстро навели порядок в кладовых. Но несчастный предприниматель не учел! плодовитости этих змей. В короткий срок количество их настолько увеличилось, что удавы теперь держат в страхе прилегающие к отелю кварталы с населением пятнадцать тысяч человек: не довольствуясь крысами и мышами, они сжирают всех мелких домашних животных, неосторожно высовывающих нос на улицу. Делать нечего: на борьбу с боа власти направили хорошо вооруженный военный отряд. Однако сражение идет по сей день... с переменным успехом.

АВГУСТ ЗА АВГУСТОМ

В княжестве Бутан придворные астрологи в конце каждого года составляют гороскоп на следующий. Когда они видят, что на такой-то месяц или день выпадает исключительно неблагоприятное сочетание звезд, астрологи сообщают об этом королю, и монарх, пользуясь беспрекословной властью, выбрасывает "нехороший" месяц или день из календаря и заменяет его другим. Так и получается, что в году может быть два августа и ни одного сентября.

"Такой-то умер 28 августа, а похоронили его 3 августа", - может сказать один бутанец другому. "Ты, наверно, с ума сошел!" - последует возражение. А ничего ненормального здесь нет: августы-то разные!

НЕУМИРАЮЩИЙ ТЕЛЛЬ

Вильгельма Телля знает весь мир. А в Швейцарии он - вполне естественно - считается национальным героем. И не только считается, но и почитается. Имя легендарного защитника угнетенных присвоено многим общественным зданиям, улицам, площадям, аптекам, даже крупному пивоваренному объединению. В небольшом городе Бюрглен, недалеко от озера Ур-нер-Зе, находится музей Вильгельма Телля. В нем наряду с живописными полотнами, медалями, памятными значками, почтовыми марками, театральными программами и прочим выставлены скульптурные изображения героя - бронзовые, гипсовые, деревянные. Правда, облика Телля никто не знает, но тем не менее специалисты утверждают, что он как вылитый.

В городе Альтдорф имеется большой памятник герою: считается, что он сооружен на том самом месте, где Телль стрелял из арбалета в яблоко на голове сына (данные, впрочем, не точны, и семь городов, как и положено в таких случаях, оспаривают это право). А в Люцерне регулярно проводятся состязания стрелков, самый меткий из них награждается орденом Вильгельма Телля. Только стреляют ныне не из арбалетов, а из луков, и не боевыми стрелами, а спортивными, и не в яблоко на голове человека, а в мишень. Все-таки Телль Теллем, спорт спортом, а изображать самоотверженного сына прославленного стрелка почему-то никто не желает.

СПАСТИ ДЛИННУЮ АННУ!

Она не особенно красива и привлекательна, скорее наоборот - стара и безобразна. И все же у нее множество почитателей. Родилась она во время сильнейшего шторма в 1864 году на западногерманском острове Гельголанд. Удары волн и порывы ветра с такой силой обрушивались на северо-западную часть острова, что от красных скал откололась вертикальная башня высотой 63 метра, которая вскоре и получила наименование Длинной Анны.

А с недавних пор гельголандцы стали беспокоиться за судьбу своей любимицы - эксперты установили, что скала начала трескаться, и вскоре Длинная Анна может рассыпаться и исчезнуть в морской пучине. Следовало бы произвести "инъекции" бетона, но операция эта очень трудоемка и дорога: стоимость работ оценивается в полмиллиона марок. А кто их должен платить, если уникальная скала никому не принадлежит! Как так? Очень просто. Когда в 1952 году остров Гельголанд был включен в административный район Пиннеберг, по случайному недосмотру Длинная Анна была пропущена в документах. И вот теперь, раз власти Пиннеберга на формальном основании отказываются раскошелиться и помочь "пожилой даме", жители Гельголанда основали добровольное Общество спасения Длинной Анны: пусть она стара, худа и некрасива, но все же с давних времен это символ острова.

ВТОРАЯ ЖИЗНЬ ПОКРЫШЕК

Раньше было проще. Люди брали у природы природные же материалы, те служили им, а отслужив, легко и естественно возвращались в лоно природы. С приходом химии возникла масса проблем, одна из них - что делать с искусственными волокнами, пластмассами, пленками, использованными и больше ненужными? Ведь природные стражи чистоты и порядка - солнце, ветер и вода - во многих случаях бессильны: сжигать нельзя - часто при этом образуются вредные газы, а уничтожать путем химической переработки дорого, да и невозможно, если учесть все возрастающее количество синтетики.

Может быть, лучше не уничтожать, а находить новые применения? Взять хотя бы отслужившие автомобильные покрышки. В Африке умельцы режут их на подметки для сандалий, но это, конечно, глобальной проблемы не решает. В некоторых странах из покрышек сооружают гимнастические стенки для детей. С большим размахом подошли к вопросу специалисты в Западной Германии. Так строят из старых шин звукопоглощающие стены вдоль автострад или же укладывают их в основание строящихся дорог. Вот так 6 когда врага нельзя победить , его следует перехитрить.

РАЗНООБРАЗИЕ СОРТОВ ХЛЕБА

В Европе существует значительная разница в способе печения хлеба, но особенно большое разнообразие в этом отношении наблюдается на севере.

Тан, в Дании и Норвегии мы встречаем много сортов хлеба, форма, вкус и состав которых нам совершенно неизвестны, а еще севернее состав хлеба и способ его печения делается уже совсем необычайным.

Лапландцы готовят свой хлеб из овсяной крупы и еловой или сосновой коры; мелко измолов эту смесь, они делают из нее плоские лепешки и пекут их в закрытой печи.

В северной Швеции простой народ печет хлеб вообще только два раза в год и хранит его в кладовой; обычный состав его здесь ячмень и овес.

В Исландии большую роль в качестве прибавления к хлебу, а также к другой пище играет растущий на скалах исландский мох, употребляемый как в сушеном, так и- в молотом виде.

Что касается Азии, то в Сибири и в Северном Китае хлеб преимущественно приготовляется из гречихи, тогда как жители Камчатки прибавляют к муке березовую или еловую кору.

В южных странах мы находим опять совсем другие обычаи. В Италии хлеб делают из муки местных каштанов. В Персии берут для этого рисовую муку с прибавлением сахара. Хлеб печется там в печах, глубоко врытых в землю и выложенных кирпичом.

В этих печах разводится такой сильный огонь, что кирпичи совершенно раскаляются. Затем тесто тонкими слоями прикладывают просто к наружной стенке печи, и через 5 минут хлеб готов. Персидский хлеб, говорят, очень питателен и сочен.

В Египте, Аравии и Малой Азии берется для хлеба особый сорт пшена. В Японии и Китае пекут хлеб из рисовой муки.

В Венесуэле известны три сорта хлеба: первый - белый хлеб, получаемый из Соединенных Штатов, считается предметом роскоши и употребляется лишь богачами.

Второй - носит название арапас и составляется из кукурузной муки, свиного сала и воды, причем хлеба эти, имеющие форму яиц, пекутся престо на солнце.

Так как, однако, солнце может засушить только поверхность теста, то внутренность хлеба остается сырой и совершенно неперевариваемой для цивилизованного желудка. Это хлеб венесуэльских солдат.

Третий сорт венесуэльского хлеба, пизанг, также далеко уступает по своему качеству всякому хлебу в Европе и даже в Азии.