Мир путешествий и приключений - сайт для нормальных людей, не до конца испорченных цивилизацией

| планета | новости | погода | ориентирование | передвижение | стоянка | питание | снаряжение | экстремальные ситуации | охота | рыбалка
| медицина | города и страны | по России | форум | фото | книги | каталог | почта | марштуры и туры | турфирмы | поиск | на главную |


OUTDOORS.RU - портал в Мир путешествий и приключений

На суше и на море 1987(27)


Вячеслав Шестаков

ЛЕС В БОЛЬШОМ ГОРОДЕ

ОЧЕРК

...В Советском Союзе уже давно понята проблема сохранения природы и рационального использования ее ресурсов. Достаточно побывать в больших лесах, опоясывающих Москву, чтобы убедиться, как удачно сочетаются урбанизм и лесная зона — «легкие», которыми дышат крупные города... Мне хочется лишь пожелать народам Советского Союза не забывать о том, что, чем бережнее они отнесутся к законам природы, игнорировать которые невозможно, тем больше пользы они извлекут из природных богатств. Только этим достигается благосостояние и возможность длительного пользования природными ресурсами, и только так можно сохранить природное наследие родной Земли.

Ж. Дорст

Прочитал вот эти строки из книги «До того, как умрет природа», глянул на лес вокруг наших кварталов и вдруг как-то по-новому оценил зеленый мир под окнами, всмотрелся попристальней и понял, как это чудесно, когда лес в большом городе, рядом с порогом твоего дома...

* * *

Цивилизация двадцатого века стала возможной потому, что человек научился трудиться коллективно, появилось разделение труда, узкая специализация и отсюда — постоянное углубление понимания того, что называется сущностью бытия.

Человек доисторический был истинное дитя природы, ее деятельная и ищущая часть. Все у нашего пращура было в зачатке готово для быстрого выделения в лидеры матери-природы. Он во многом преуспел. Каждый новый шаг по пути к современной цивилизации отмечался изменением характера расселения людей. Вплоть до настоящего времени люди предпочитают селиться группами. Так возникли деревни, поселки, маленькие и средние города и, конечно, города-гиганты. Крупные города стали центрами передовой промышленности, науки, учебы, искусства. В таких местах сосредоточены заводы и фабрики, здесь лучшие театры и концертные залы, картинные галереи и бесконечные выставки.

Общность людей, коллективный труд и творчество, несомненно, являются двигателями прогресса. Но слишком обширные контакты не только сложны, но и на определенном этапе могут вести к нервным срывам. Потому в больших городах, подчас неосознанно, люди ограничивают круг знакомых и подбирают его избирательно: по принципу общих интересов, какой-то другой заинтересованности или исходя из территориальной близости. Общение людей с близкими интересами, вероятно, явление весьма полезное, ибо из такого общения каждый выносит дополнительную информацию. Общность мысли часто рождает нечто новое. Но такой принцип общения имеет свои минусы. Вносится элемент рационального в подбор друзей и знакомых. Отсюда один шаг на пути к голому прагматизму. «Этот человек может то и это, он нужен. Пригласим его к себе». Подобная фраза совсем не кажется безжизненной и выдуманной. В современном городе есть и другие предпосылки, чтобы стать излишне рациональным. А от такого рационализма до недобрых поступков пролегает не всегда длинный путь.

Деревенская жизнь имеет свои преимущества. Сельский дом устроен так, что человек с первых дней и до конца жизни находится в окружении живой природы. Особенно чувствительны к этому дети. Для них мир живого начинается сразу же за порогом — на приусадебном участке. Там — трава и цветы, красивые бабочки и жуки, еще неведомые растения, добрые домашние животные. Маленький человек сперва бессознательно, а потом разумно входит в этот мир с добром. Он пестует цветы и зелень, потихоньку, вместе со взрослыми учится за ними ухаживать. Животные для детей всегда друзья. Кому больше нравится кошка, кому — собака. И большая свинья с маленькими поросятками, что копошатся вокруг матери, тоже занятна. И шумно вздыхающая, непрестанно жующая жвачку, вкусно пахнущая молоком корова. Как нежно она может лизнуть своим шершавым языком маленькую ладошку, что дала ей кусок подсоленного хлеба! А редкие теперь и потому особо влекущие к себе лошади! Красивые и добрые, они могут спокойным шагом прокатить на своей широкой спине, а то и припустить рысью, галопом.

За пределами усадьбы мир куда больше и еще привлекательней. Лес и луга, поля, засеянные хлебом, река или пруд, раздолье живой природы. Весь мир интересен маленькому человеку. Поучительна и работа взрослых в огороде, саду, в поле. Все на глазах.

Городской ребенок лишен многих прелестей сельской жизни. На улицу просто так выйти нельзя — там машины. И даже на лифте маленькому человечку в одиночку спуститься нельзя. А что за мир вокруг дома? В лучшем случае — лужайка, трава да несколько деревьев. Животных в городском доме держат немногие семьи. В детских садах возможность общения с живым иной раз побольше, чем дома, но с селом все равно не сравнишь. Мама, папа, старшие братья и сестры, если они есть, где-то работают. Но для ребенка завод, фабрика, транспортное предприятие или больница очень долго остаются абстракцией. Он не видит труда взрослых, и то, что человек всю жизнь обязан трудиться, для городского ребенка продолжительное время остается чем-то непонятным и не имеет воспитательного значения. То, что нужно с добром относиться к растениям и животным, для ребенка в городе тоже теория, не подкрепляемая практикой.

Итак, в городе свои преимущества, в селе — свои. И едут в свободное время жители деревень в город, «приобщаться» к культурной жизни, а жители городов стремятся восполнить иные пробелы. В периоды отпусков и каникул горожане отправляются кто куда может: в ближний «загород», в деревню к родственникам, в санатории и дома отдыха, в туристические походы, в леса, на озера и реки, в Приморье. Едут поездами, автобусами, на машинах, летят самолетами, плывут пароходами. Из средней полосы — на Север, в Прибалтику, на Черное море, в Среднюю Азию, в Сибирь и на Дальний Восток. Куда ни поедешь, везде можно встретить жителя крупного города, и прежде всего Москвы, Ленинграда. Люди тянутся к новым впечатлениям, отдыхают и почти всегда так или иначе, но больше, чем во время работы, проводят времени на природе.

Другая возможность приближения к земле — садовые участки. Недаром они так популярны. И дело не только в килограммах выращенных овощей и фруктов, не только в посильном и необходимом участии в обширной продовольственной программе, в хорошем отдыхе — дело еще и в извечной тяге человека к земле, к природе. На садовых участках городские дети учатся тому, чего так недостает им по сравнению с жителями села: доброму отношению к растениям и животным, труду на примере взрослых и рядом со взрослыми.

Для полноценного отдыха требуется хотя бы небольшая прогулка. А где? Разумеется, лучше на природе. В городах оставляют определенную территорию для парков и скверов. В ряде городов при постройке новых микрорайонов сохраняют островки былого леса. Такие вот лесочки и парки, расположенные рядом с домами, в вечерние часы рабочей недели и в выходные дни становятся местом паломничества людей.

Маленький лес в черте города — живительный и бесценный мир природы. Это подарок судьбы, окно в большой мир природы. Деревья не только вырабатывают кислород, фитонциды, другие биологически активные вещества, не просто поглощают шум и задерживают пыль. Внимательный глаз может подметить много интересных явлений и закономерностей. И главное, в любое время года лес красив по-своему, а встречи с немногочисленными его обитателями так радуют на прогулке!

У мира зелени в черте города и в ближайшем пригороде много своих проблем. Говоря о сделанном, мы привыкли употреблять неопределенно-личные предложения. Применительно к парку, городскому лесу это фразы типа: были высажены цветы, подрезаны ветви деревьев, проложены дорожки, убрана территория, построена детская площадка. Мы привыкли, что государство отпускает средства, оплачивает труд специалистов, делает все, чтобы нам было хорошо и удобно жить. Это понятно. У нас самый гуманный строй. Однако всегда ли оправданно мы являемся лишь пассивными наблюдателями того, что делается? Теперь стало модным говорить: Земля — наш большой дом. Хорошо звучит и очень правильно. Но разве мы не должны ухаживать за своим домом? Разве мы должны ждать, пока кто-то другой за нас это сделает?

Люди, сохранившие в сердце своем хоть частицу изначальной привязанности к миру природы, не щедры на словесные излияния. Любовь эта интимна и выражается в поступках. И вот уже рисуется идеальная (хочется помечтать) картина: дети проводят свободные часы в парке, в лесу рядом с городским домом. Взрослые не просто гуляют или сидят на зеленой траве. Они отзывчивы к любой работе для улучшения леса, парка. Они не позволят себе захламлять место отдыха. Они отзовутся на призыв лесника помочь ему. Нет дела веселей для ребенка и взрослого, чем устройство скворечников, мест кормления птиц и зверей, чем посадка кустарника, цветов, новых деревьев. Все эти сердечные заботы сближают незнакомых, создают атмосферу братства, когда чужие кажутся родными, а близкие становятся еще ближе. Живая природа воспитывает в человеке добро.

* * *

Погожим и тихим сентябрьским днем я медленно шел по прорубленной когда-то неширокой просеке. Справа и слева, высаженные около тридцати лет назад, ровными рядами стояли лиственницы. Они и сами почти все были ровные, правильные, с прямыми стволами и ветвями. Нижние ветви деревьев отходили почти горизонтально, но, чем выше по стволу, тем больше они поднимались в небо и постепенно завершались изящной сжатой верхушкой. Осень уже раззолотила ажурные кроны. Если бы не мягкая пушистость иголок и не их золотистый цвет, деревья казались бы строгими, а может, как дальние их родственницы ели, — чуть мрачными. Справа по просеке лиственницы были ярко освещены пока еще теплыми лучами невысокого осеннего солнца. И от этого на фоне голубого, слегка блеклого неба они смотрелись до слез красиво, чуть печально.

Оставалось немного до того момента, когда солнце скроется за ветвями, и вскоре не по-летнему рано завечереет. Ничто не нарушало общий, какой-то умиротворенный покой одного из немногих дней бабьего лета. Тишина полонила лес, разлилась в нем.

Пристально и жадно я смотрел вокруг, безотчетно запоминая и сердцем впитывая окружающее. Хотелось сохранить как можно дольше прекрасные картины этого дня, само, вроде бы и беспричинное, настроение радости, неуемное и ликующее желание жить.

Мое внимание привлекли две лиственницы. Они росли рядом, на хорошо освещенном месте, красотой и мощью выделяясь среди собратьев. Правильной формы пышные кроны были выше и шире, чем у соседок. Как могло это получиться? Ведь все деревья одногодки, и, когда их высаживали, точно знаю, они мало отличались друг от друга. Удачное солнечное место, лучшая почва? Но деревья рядом так же хорошо освещены, а представить себе, что почва на нескольких квадратных метрах значительно лучше, чем по соседству, довольно трудно. Нет, видимо, сама природа заложила в генетический код этих двух особей нечто большее, чем другим. Деревья, как и люди, разнятся жизненной силой со дня своего рождения. Говорят же: порода... Разве великие люди в силу своих совершенств не стоят выше сограждан эпохи? И разве многие из великих не росли и не жили потом в условиях худших, чем другие их современники?

Я медленно шел дальше. Просека была узкой, и, оглянувшись спустя какое-то время, я не увидел своих знакомцев. Их заслонили другие, полные очарования деревья.

Будь просека шире, те лиственницы еще долго бы виделись мне...

Я ушел в глубь леса, посидел у костра, неотрывно глядя в огонь. Вечерело. Возвращался я недалеко от поразивших меня деревьев, другой стороной просеки. И, глядя теперь на лиственницы снизу вверх, неожиданно подметил для себя новую деталь: их ветви отходят от стволов почти с правильностью солнечных лучей на детском рисунке. Потихоньку я подошел к подножию этих уже знакомых мне лиственниц и вблизи опять увидел новое, как бы другую грань их построения. Если издали дерево оценивалось в целом, но все же заметнее всего была величина кроны и великолепные, пушистые, а сейчас желтые иголки, то вблизи открылось другое. Могучий ствол и толстые прямые ветви, чуть мрачные сейчас в сгустившихся сумерках. Нижние ветви, самые старые и большие, уже отжили свой век, засохли, передав свою функцию тем, кто выше по стволу, более молодым. И здесь наглядно проявлялась необходимая жизненная смена и преемственность поколений. Я подумал о том, какие могучие должны быть у этих деревьев корни. Но они скрыты от взора. Рассмотри их и опять откроешь для себя что-то новое. Так и во всем: когда смотришь на мир с новых позиций, открываешь новое. Но чем больше хочешь познать, тем обычно труднее это дается. Многое из написанного здесь лишь иллюстрирует известные истины. Но природа помогает познать их самому. Эти знания радуют, как маленькие открытия, и не улетучиваются из благодарной памяти.

В последнее воскресенье апреля, за неделю до мая, с утра удалось выбраться в лес, что возле дома. Снега там уже не осталось, но было еще сыро, не по-весеннему прохладно, почти морозно. Где-то в отдалении пели птицы, и по тому, как они пели, сразу чувствовалось — весна.

В тот день мне посчастливилось. Я впервые увидел, как сорочья семья строит гнездо. Высмотрел белку, нашедшую на молоденькой лиственнице что-то съедобное. Что именно, не увидел. Вероятно, шишку. Белка прыжками убежала вверх по стволу, уселась на самой верхушке и сосредоточенно принялась грызть свою находку.

Потом видел дятла, одетого в серый жилет, черный фрак и нарядные красные штаны. Он спокойно сидел на ветке дерева, распушив перья, и, наверное, просто грелся на солнце.

Эти наблюдения — маленькие радости весны, когда ты вдруг ощущаешь свою причастность к пробуждению природы — хотя бы тем, что одним из первых видишь оживающий лес.

В детстве, да и позже я много раз читал, как птичьи семьи трогательно, бок о бок, по весне строят гнезда. Обычно эти строки не были любимым местом в книжках. Видно, такое лучше один раз увидеть, чем многократно прочитать.

Не раз видел, как белка, сидя где-нибудь в клетке, берет лапками орешки из кормушки и грызет их. Мило наблюдать ее. И жалко одновременно. Другое дело — на воле.

Много раз видел дятлов. Летом, когда меня маленьким возили в деревню, дятлы жили там рядом, в лесу. Иногда они даже прилетали потрудиться к деревьям, что росли возле дома. И все же теперь, когда я смотрел на этого дятла, я был рад ему, как в первый раз, когда-то очень давно, в детстве.

Тридцать с лишним лет прожил я на Земле, провожал зимы, встречал весну. Многое видел, слышал, читал. В будние дни, да порой и не только, был по горло загружен работой и столь же полон заботами о несделанном. Два часа, проведенные в лесу, и три в общем-то обычные встречи — с белкой и птицами дали мне вдруг великое чувство радости жизни, радости встречи новой весны, нового открытия, сопричастности всему живому. Мне показалось, что усталость отошла от меня, пришло ощущение, что легче идти, легче думать.

Лес прекрасен уже сам по себе. Но представьте, что вы вошли в весенний лес и не услышали в нем пения птиц. Сразу почувствуете: что-то не так. Что-то потерялось в лесной сказке. Только понаблюдав, поймете, в чем дело. Лесу свойственны свои приметы. В лесу должны быть живые звуки его обитателей.

Припомните встречу со зверем, с птицей на воле, в лесу или на поле. Такая встреча долго не забывается, и чувство остается яркое, светлое. Если на прогулке, особенно в лесочке или в парке рядом с домом, вы увидели резвую белку, разве это не доставит радости? Внимательней понаблюдайте в такой ситуации за детьми. Над ними меньше довлеют заботы, условности и, верно, потому полнее выплескивается радость при встрече с живым.

Но еще лучше не просто увидеть. Лучше, когда есть возможность понаблюдать живое. Почему это так интересно каждому? Ответить однозначно довольно трудно. Наблюдая меньших наших братьев, быть может, мы видим себя в миниатюре. Быть может, просто любуемся естественной красотой жизни, ее многообразием. Ведь жизнь и есть самая естественная и изначальная красота. Разве в природе увидишь безвкусно окрашенную бабочку, жука или птицу? Бывают ли безобразными деревья, кустарники или цветы? И не красивы ли по-своему все другие обитатели Земли? Мы, живущие, тянемся к красоте в разных ее проявлениях. Это свойство заложено во всяком нормальном человеке.

Подумаем вот о чем. Маленький живой мир леса или парка среди жилых домов большого города. Сколько новых, потенциальных опасностей для его обитателей! Безнадзорные кошки, собаки без поводков (особенно охотничьи), озорные и невоспитанные дети, следы тысяч и тысяч людей, крики и музыка. Это неполный перечень опасностей, которые мы с вами в состоянии предотвратить.

У меня до сих пор перед глазами печальная картина — на тропинке городского леса, возле вырытой чьими-то лапами ямки, лежит задушенный, маленький, беззащитный крот. Чье это дело? Скорее всего собаки. Рядом было много собачьих следов. И следы ботинок. Собака убила крота не от голода — из азарта, в силу инстинкта, А где в это время были ее хозяева? Стояли, смотрели?..

Давайте еще раз оглянемся на наши городские парки, на заботливо сохраненные среди новостроек лесочки и подумаем, как лучше помочь их живым обитателям. Они нам спасибо не скажут. Не смогут. Мы сами будем потом себе благодарны за то, что смогли сохранить им жизнь, за то, что будем входить в лес, полный безмятежного пения и шорохов.

Приятно видеть уже сделанное. Не безмолвны леса в Подмосковье, слышно в них пение птиц. Водится живность и покрупнее. Зимой всего в нескольких километрах от города можно увидеть кабаньи, лосиные, лисьи следы. Полно — заячьих. Да и очевидцев, что видят сторожких зверей, — немало. Охотоведы говорят о том же. Лосей в Московской области около десяти тысяч, кабанов — более восьми тысяч, более пяти тысяч лисиц, около девяноста шести тысяч зайцев и шестидесяти тысяч белок. И в самой Москве почти повсеместно можно увидеть белок. Нередко они спускаются

к людям покормиться орешками прямо из рук. Уток — не сосчитать на городских водоемах. Утки есть и на небольшом пруду поблизости от дома, где я живу. Весной и в начале лета в любой час дня без особой боязни, неторопливо ведут мамы-утки своих утят от пруда в травяные заросли или обратно. О чем это говорит? Некоторые животные и птицы начинают относиться к человеку с таким доверием, какое мы заслужили или хотим заслужить.

Хорошо, что в Москве и области сегодня водится свыше двухсот семидесяти видов птиц. Плохо другое. Например, недалеко от нас забетонировали берега пруда, и, говорят, стали гибнуть утята: они не могут выбраться на сушу по его искусственным крутым берегам. Теперь готовятся одеть в бетон и берега ближнего пруда. Неужели нельзя подумать, посоветоваться со специалистами и кое-что исправить в проекте, сделать где-то пологий спуск?

Вороны и утки. Тоже проблема. Гибнут утята от нагловатого и находчивого вороньего племени. Гибнут в городе и вокруг другие птицы. От разных причин. Весной уже не бросается в глаза прилет шумливых грачей. Стало меньше скворцов, а в скворечниках чаще селятся теперь воробьи. Реже услышишь поющего соловья, меньше других певчих птиц. Как помочь этой беде?

Хорошо жить, когда поблизости от городского дома, повседневно доступно, есть уголок живой природы. Все равно, какой он: ухоженный парк, оставленные среди домов островки былого леса или загородные зоны отдыха. Весной, летом, осенью или зимой, в разные часы дня и в любую погоду время, проведенное среди живой зелени, по-своему прекрасно.

Весной здесь радуют первые проталинки снега, подснежники и смело зеленеющие травинки, волнует пение птиц, оживающая зелень елей и сосен, появление клейких почек, а затем и листочков на других деревьях, ярко-голубое небо, особый освежающий и вкусный воздух. Идут люди в весенний лес не только по какому-то особому настроению, по велению души. Многие просто беспорядочно бродят среди деревьев, ломают вербу, большие зеленые ветки, срывают первые цветы.

Летний лес полон непередаваемых запахов. Здесь буйство трав, целительная тень деревьев, жужжание множества насекомых, разморенная теплынь. И опять полно людей. Они бродят без троп по траве, жгут дымные костры, чтобы отогнать комаров, жарят на углях шашлыки, ищут землянику, чернику, бруснику, цветы. После них на полянах скучно и неуютно.

Часть жилого островка в нашем жилом районе, почти рядом с универсамом, в летнее время была оживленным местом распития спиртных напитков. Прихватив с собой не одну бутылку, группки людей из двух, трех и более человек уходили под сень леса. Разливали, выпивали первые дозы, шли за добавками. Летний день длинный, а универсам работает до двадцати одного часа,... Потом громко выясняли отношения, объяснялись в любви или наоборот. Жгли костерочки, ломая на дрова все, что попадется под руку. А сколько оставляли за собой мусора, неприятных запахов! Эту часть леса другие горожане избегали посещать, она утратила свое назначение как место отдыха.

Приятные перемены видны сейчас здесь. Нет пьющих и пьяных. Территория убрана. На подступах к лесу сделана детская площадка с резными фигурами зверей, со сказочными персонажами, избушками и прочим дивом. Через ручеек, что отделяет дома от леса, срублен красивый мост-теремок. Отсюда проложены асфальтированные тропинки. Теперь можно гулять и после дождя. Лес быстро залечивает свои раны. Распрямились поломанные кустарники, голые плешины земли заросли травой, воздух опять чистый.

Наступает осень. Дождливая или тихая, золотая — она всегда для природы полна добра и особенной красоты. Где-то за городом созрели хлеба. А лес радует грибами, орехами.

Кажется, в 1982 году по всему Подмосковью был огромный урожай орехов. Близлежащие орешники обирало множество людей. Поначалу рвали, где пониже. Потом нагибали ветки и рвали выше. Орехов становилось все меньше. И тогда первыми подростки, а за ними и взрослые в собирательном азарте стали залезать на крупные и высокие ветви, стараясь своей тяжестью придавить их к земле, и рвали, рвали все орехи до единого. К октябрю орешники не стояли, а лежали, как после бурана, поломанные и жалкие. Сколько времени должно пройти, чтобы они восстановились, принесли новые плоды!

А любители грибов? Встав пораньше, чтобы опередить соседей, палками, руками до самой земли разгребают они листья, топчут траву в азартном желании не пропустить, найти, выдернуть еще один гриб.

Наступает зима. Снег укрывает землю, деревья. Отдыхает природа. В лес уходят лыжники. Свежий воздух, мороз, красные щеки, ощущение бодрости. А как тянет после лыжной прогулки развести костер, посидеть у огня, попить горячего чаю. Но на снегу не посидишь. И, прихватив топоры, «любители природы» валят деревца, хорошо, если сухие, режут еловый лапник, на котором так удобно сидеть, а несколько веточек непременно прихватят еще и домой.

Проходит декабрь. Приближается Новый год. В города пошли машины. Они везут срубленные где-то вдали, с соблюдением определенных норм елки. Вместе с запахом леса в дома приходит праздник. Но подумайте, сколько нужно живых елок только восьмимиллионной Москве! И не это одно беспокоит. В январе 1986 года, вскоре после Нового года, я ходил на лыжах за Московской окружной дорогой вдоль Калужского шоссе. В тех местах много ельников. И сколько же я видел срубленных, спиленных елей в возрасте от десяти лет и старше. Иные просто срубили и бросили, видимо, не понравились. Другим, могучим, пушистым, старым елям отпиливали макушки, предварительно для простоты свалив дерево целиком. Они лежали как немой укор людям-хищникам.

Построят на окраине города новый жилой район. А спустя десяток лет жители его вспоминают: когда мы сюда переехали, какой чудесный стоял тут лес. За кольцевой дорогой был еще лучше: полно цветов, щавеля, земляники, грибов, орехов. Сейчас — увы! — все повытоптали. Лес поизрезан тропинками. Деревья болеть начинают, сохнут. Удивляет, почему же люди раньше не подумали обо всем этом, когда сами и их дети вели себя в лесу далеко не по-братски.

Человечеству очень долго вообще было свойственно потребительское отношение к природе. От природы брали, ее «покоряли», осваивали, использовали ископаемые, собирали дары, охотились, ловили рыбу, и все делали без оглядки. Природа представлялась бесконечно богатой, неизмеренной и неисчерпаемой. В нашем веке это привело к исчезновению многих видов растений и животных. Другие находятся под угрозой, и объем Красной книги, к сожалению, не имеет тенденции к уменьшению. Объем последнего издания Красной книги СССР почти вдвое больше предыдущего и включает 1116 видов млекопитающих, птиц, рыб, пресмыкающихся, насекомых и растений нашей страны. Число видов высших растений, нуждающихся в охране, увеличилось с 444 до 608. По данным ученых, в охране теперь нуждается каждый десятый вид высших растений.

Среди растений, находящихся под угрозой исчезновения, некоторые встречаются в московских и близлежащих лесах. Это, к примеру, майский ландыш. Собирать цветы ландыша запрещено. Но многие ли знают об этом? Многие ли вообще знают, какие именно растения и животные занесены в Красную книгу? Но потом, одно дело — знать, что вид может исчезнуть, что сбор его запрещен. И другое дело — побороть соблазн принести домой, скажем, букетик того же ландыша. Подумаешь, всего-то несколько цветков! Меры контроля за сбором растений в таких размерах практически бесполезны. Унести можно так, чтобы никто не видел. И вред вроде невелик, но он суммируется, потому что желающих может оказаться немало.

Другое заблуждение заключается в том, что люди привыкли считать земной шар очень большим, и то, что самим не нужно, они, не задумываясь, в бесконечных объемах, во все времена выбрасывали от себя подальше — на свалку, в реку, море, закапывали в землю. Особенно страшны современные промышленные отходы с массой новых синтетических продуктов, порой имеющих неизвестные биологические свойства. Все эти отходы по сути скорее не порождение цивилизации, а результат ее недостаточного развития, результат неумения повсеместно создавать предприятия с замкнутыми производственными циклами. Современное общество не умеет сполна избавляться от разных бытовых отходов.

Все это большие проблемы, одинаковые на всем земном шаре.

Но особо значимы они для островков леса, оставленных среди городских домов, и для леса в ближайшем пригороде. Из-за близости промышленных предприятий, из-за своих относительно малых размеров и доступности такие леса очень ранимы. Влияние промышленных предприятий на окружающую среду контролируется у нас компетентными органами. А вот как защитить леса от многочисленных «поклонников» и собирателей бесплатных даров? Закрыть к ним доступ? Пусть дают кислород, очищают воздух, приглушают шум. Нет, этого делать нельзя. Лес не только для здоровья. Он еще для души, и красота его пусть медленно, но учит добру.

В нашей стране действует свод законов по охране и рациональному использованию природных ресурсов. Охране природы неизменно уделяется самое серьезное внимание. В Политическом докладе ЦК КПСС XXVII съезду Генеральный секретарь ЦК КПСС М. С. Горбачев сказал: «Перед нами остро встает задача охраны природы и рационального использования ее ресурсов. Социализм с его плановой организацией производства и гуманистическим мировоззрением способен внести гармонию во взаимоотношения между обществом и природой. У нас уже осуществляется система мер в этом направлении, отпускаются средства, и немалые. Имеются и практические результаты.

И тем не менее в ряде регионов состояние природной среды вызывает тревогу. И правильно общественность, наши писатели ставят вопрос о бережном отношении к земле, ее недрам, озерам и рекам, растительному и животному миру...

Здесь необходимы более решительные меры экономического, правового, воспитательного характера. Все мы, ныне живущие, в ответе за природу перед потомками, перед историей».


 
Рейтинг@Mail.ru
один уровень назад на два уровня назад на первую страницу