Мир путешествий и приключений - сайт для нормальных людей, не до конца испорченных цивилизацией

| планета | новости | погода | ориентирование | передвижение | стоянка | питание | снаряжение | экстремальные ситуации | охота | рыбалка
| медицина | города и страны | по России | форум | фото | книги | каталог | почта | марштуры и туры | турфирмы | поиск | на главную |


OUTDOORS.RU - портал в Мир путешествий и приключений

На суше и на море 1987(27)


Олег Красницкий

ПАНТЕОН АТЛАНТИКИ

ОЧЕРК

 

Далеко не на каждой карте мира и даже Европы можно отыскать эти 145 небольших островов и островков, сгруппировавшихся у западного входа в пролив Ла-Манш. Но морякам, проходящим проливом или огибающим юго-западную оконечность Англии — полуостров Корнуолл, они хорошо известны. Не только штурманы, но и редкий из капитанов судов не поднимется на мостик, чтобы определиться и лично убедиться в безопасности пути судна. Пренебрежение мерами предосторожности в этом районе всегда имело катастрофические последствия.

Острова, известные под названием Силли, частью покрыты травой, частью являются голыми, вылизанными ветрами скалами, круто обрывающимися в океан. Самая высокая точка над уровнем моря на острове Сент-Мартинс имеет всего 56 метров. Полагают, что название островов происходит от уэльских слов «силя» или «силла», что переводится как «угорь», которым изобилуют здешние воды. Но более вероятен другой вариант, образующий названия от слова «суллех» — «подводные камни».

К островам также относят группу обнажающихся в отлив скал, расположенных в семи милях на северо-восток от острова Сент-Мартинс. По числу скал группа носит название Севен-Стонс (Семь Камней).

Несмотря на неблагоприятные природные условия и оторванность от берегов Англии, острова Силли были заселены еще в глубокой древности — в бронзовом веке. Некоторые историки склонны полагать, что Силли и являются островами Касситериды, возможно известными еще финикийским мореплавателям, которые приходили сюда за оловом.

Когда исключительно сильный и длительный по времени шторм в 1962 году размыл прибрежный песок и гравий, то оказалось, что они скрывали древние каменные дома и стены, относящиеся к началу первого тысячелетия до нашей эры. Упоминание об островах встречается в древних хрониках, датируемых IV веком до н. э., а во время римского владычества (I—IV века н. э.) Силли являлись торговым и перевалочным пунктом. Официальным владением Англии острова стали с 938 года, когда англосаксонский король Ательстан основал на острое Треско аббатство монахов-бенедиктинцев и разместил небольшой гарнизон. Развалины монастыря сохранились до наших дней. Позже король Генрих I (1068— 1135 годы) передал острова монахам из Тавистока.

Тяжелые жизненные условия обрекали жителей островов на полунищенское существование. Поэтому островитяне, превосходные моряки и рыбаки, занимались и побочными промыслами — контрабандой, пиратством и бич-комерством.

Основными товарами контрабанды с времен феодализма являлись вина и легкие ткани из Франции, фламандские кружева, английские шерсть и сукно, а также виски. С открытием Америки и морских путей в Индию и на Дальний Восток к традиционным контрабандным товарам добавились сахар, пряности, чай, кофе, а затем и табак.

Острова Силли
Острова Силли

Пиратство на островах Силли развивалось вместе с историей Англии, но особенно возросло в XVI веке. Разбоями занимались как английские, так и французские, шотландские, ганзейские и испанские пираты. Английский король Генрих VIII в 1536 году издал специальный указ о мерах борьбы с пиратством и наказаниях за него. Но эти меры не дали ожидаемых результатов, так как в этот же год король начал реформацию церкви, закрыв все католические церкви и монастыри и конфисковав их имущество. Некоторые из гонимых и разоренных католиков встали на путь вооруженной борьбы, в том числе и пиратства. Одним из его опорных пунктов стали острова Силли. Пираты объединились под командованием некоего Томассино, который был прекрасным мореплавателем и удачливым воином.

Однажды добычей Томассино оказалось голландское судно, которое он привел к острову Треско. При выгрузке трюмов пират обнаружил мешок каких-то луковиц, явно несъедобных. Посмеявшись над причудами голландских моряков, Томассино выбросил содержимое в ров, опоясывавший стены аббатства св. Николая. Спустя некоторое время рассыпанные луковицы проросли, пошли в рост и расцвели бледно-желтыми нарциссами редкой красоты. С Треско цветы распространились по всем островам.

Королевский военный флот и нанятые морские разбойники безуспешно боролись с Томассино более десяти лет. Только в 1547 году удалось покончить с гнездом разбоев на Силли, и то не вооруженной силой. Фаворит короля лорд Сомерсет уговорил Томассино оставить пиратский промысел и перейти на государственную службу. Указом короля он был назначен вице-адмиралом Западного Корнуолла с прилегающими островами, в том числе и Силли.

В 1568 году дочь Генриха VIII королева Елизавета подарила Силли своему фавориту Френсису Годолфину.

Вновь об островах как о прибежище пиратов заговорили 80 лет спустя, во времена английской буржуазной революции. С низвержением королевской династии Стюартов Силли превратились в прибежище и опорный пункт монархистов. С 1648 года остров Сент-Мэрис избрали для базирования своих кораблей племянники казненного короля Карла I, братья Руперт и Мориц, грабившие в Ла-Манше и Ирландском море торговые суда.

Адмиралу Роберту Блейку пришлось дважды выбивать «братьев-разбойников» с островов: в 1649 и в 1654 году —окончательно.

С реставрацией Стюартов в 1660 году Силли административно причислили к графству Корнуолл. Но так как граф Корнуоллский по традиции является наследным принцем и носит титул герцога Уэльского, то острова стали владением короны, которая уже 150 лет сдает их в аренду.

В тихие солнечные дни Силли , создают впечатление идиллической красоты и покоя. В действительности же, окруженный множеством подводных скал и рифов, архипелаг является самым настоящим кладбищем судов. Сколько их погибло здесь — в точности неизвестно, однако житель островов Ричард Лари собрал сведения о 1250, причем львиная доля приходится на XIX столетие.

Причин кораблекрушений много. Острова Силли издавна были районом интенсивного мореплавания, поскольку с открытием Америки и морских путей в Индию центр мореходства переместился из Средиземного моря в Атлантический океан. Однако средства судовождения и навигационное обеспечение плаваний продолжали оставаться на низком уровне. Например, выяснилось, что в течение ряда веков Силли были нанесены на карты на 10—20 миль севернее их истинного местонахождения. В районе долгое время отсутствовали маяки. Первый маяк на острове Сент-Агнес был сооружен только в 1680 году. Это белая каменная башня, увенчанная крестом. Долгое время маячный огонь на ней разводили в жаровне, где сжигался каменный уголь. Второй маяк сделали плавучим и выставили в 1841 году у скалы Севен-Стонс, третий был построен на западной оконечности островов Бишоп-Рок.

Но его башня была снесена штормом, и лишь в 1858 году маяк восстановили. Его высота превышала 30 метров и была видна с расстояния в 16 миль. Однако беды сваливались на маяк одна за другой. Через два /года с него сорвало и смыло штормом туманный колокол весом 250 килограммов, а ураган 1874 года разбил маячный фонарь, установленный на двадцатиметровой высоте. Но этим дело не кончилось. В 1901 году на маяк налетел английский четырехмачтовый барк «Фолкленд» водоизмещением 2867 брутто-регистровых тонн. Судно затонуло, а его останки до сих пор представляют опасность для мореплавания. Чтобы снизить ее, район в двух кабельтовых к юго-востоку от маяка объявлен запретным.

Четвертый маяк был сооружен в 1889 году на островке Роунд-Айленд. До первой мировой войны он служил исправно, но в войну маяки были погашены, и 13 ноября 1916 года на скалах Роунд-Айленда разбился английский грузовой пароход «Бродфилд». За годы войны в разных местах архипелага погибли и другие суда.

Не последними причинами катастроф у Силли являлись частые там туманы, а также незнание навигаторами характера течений. Особенно опасно течение из океана, поворачивающее у западного входа в Ла-Манш на север. По имени своего исследователя Джеймса Реннеля оно носит название течения Реннеля и не раз играло с моряками плохие шутки.

Так, в 1703 году отряд английских торговых судов Ост-Индской компании при следовании в Ла-Манш с юга не заметил, как обошел острова Силли с северо-запада и оказался... в Бристольском заливе! К счастью, на этот раз обошлось без жертв. То же самое произошло в 1758 году с французским линейным кораблем «Белликве», когда он плыл из Канады в Брест и также оказался в Бристольском заливе, где и был взят в плен англичанами. В дальнейшем течение Реннеля зачастую способствовало крушениям, особенно в ненастную или туманную погоду.

И наконец, немало крушений произошло из-за ошибок и небрежности штурманов и капитанов. Именно они приводили к наиболее впечатляющим результатам. В первую очередь к ним нужно отнести гибель части средиземноморского флота Англии в 1707 году.

29 сентября эскадра под командованием адмирала Клоудесли Шовела вышла из Гибралтара и взяла курс на Британские острова. Шовел держал флаг на 96-пушечном линейном корабле «Ассошиэйшен». В первых числах октября эскадра попала в полосу тяжелых штормов, вынуждавших часто менять галсы и ложиться в дрейф. Дождливая и облачная погода мешала определять координаты по солнцу и звездам. Чтобы избежать возможности выхода к островам Силли, Шовел в полночь 22 октября лег на курс ост-норд-ост и следовал им до 16 часов, после чего, как гласит официальная версия, лег в дрейф и вызвал к себе младших флагманов и командиров кораблей. Все они высказали мнение, что эскадра находится на широте острова Ушанта. Только штурман линейного корабля «Леннокс», поддержанный своим командиром Уильямом Тампером, заявил, что, по его расчетам, корабли дрейфуют на 100 миль севернее счислимого места. Но с этими доводами не согласились, и Шовел с иронией заявил, что если командир и штурман «Леннокса» считают, будто они находятся ближе к Англии, то он немедленно отправляет их в Фалмут, чтобы оповестить о скором прибытии эскадры. Для сопровождения «Леннокса» адмирал выделил бриг «Ла Валеур» и бриг-брандер «Феникс», остальные же корабли, в 18 часов вступив под паруса, последовали за флагманом на север.

Следуя курсом 33°, «Леннокс» и сопровождавшие его корабли через несколько часов попали в туман, а вскоре после полуночи обнаружили, что находятся среди скал, вокруг которых кипят буруны. «Леннокс» и «Ла Валеур» тотчас отдали якоря, но «Феникс» этого сделать не успел, и его перебросило волнами через рифы. Убедившись в безнадежном состоянии корабля, командир посадил его на мель между островами Треско и Сент-Мартинс, где впоследствии он был разбит волнами. Но решение командира было правильным, поскольку этим маневром он спас команду.

А что же «Леннокс»? Уильям Там-пер был доволен, что расчеты штурмана оказались правильными и кораблю удалось избежать катастрофы, но его угнетала мысль о невозможности предупредить командующего, который в это время шел северным курсом.

Излагая дальнейшие события, мы будем придерживаться труда английского историка У. Е. Мэя «Последний вояж сэра Клаудесли Шовела», опубликованного в 1960 году. Мэй проделал огромную работу по розыску и исследованию судовых журналов эскадры, из которых он нашел сорок четыре. При этом выяснились совершенно новые и неожиданные факты.

Оказывается, ни командир «Леннокса», ни его штурман на совещании у Шовела не были и не могли быть, так как «Леннокс», «Ла Валеур» и «Феникс» направились в Фалмут не позже чем в полдень 22 октября. Более того, ни в одном из исследованных журналов нет упоминания, что совещание 22-го вообще состоялось! В них имеются лишь записи о вызове на флагман в течение плавания некоторых командиров и штурманов, в том числе 21 и 22 октября.

Проанализировав записи, Мэй установил истинный ход событий. Начнем снова с «Леннокса» и сопровождающих его кораблей. Отделившись от эскадры, У. Тампер лег на курс 33° и следовал им до 14 часов, когда корабли накрыл туман. Не желая приближаться к опасным берегам Корнуолла, они повернули на курс 96°, а в 16 часов легли на курс 112°. В 3 часа ночи Тампер обнаружил, что вышел на скалы, и дальнейшие его действия соответствуют тому, о чем рассказывалось выше.

Между тем события на эскадре развивались следующим образом. Вступив в 18 часов под паруса, корабли последовали за мателотом, но вскоре командир линейного корабля «Понтера», проверив расчеты своих определений, обнаружил, что находится близко к островам Силли и курс флагмана ведет прямо на них. Командир сделал соответствующую запись в журнале корабля, но Шовелу о ней не доложил, полагая, что мог ошибиться в наблюдениях, и ожидая, что адмирал вот-вот отдаст приказ о повороте. Как выяснилось позже, счислимое место оказалось абсолютно точным, но никто на эскадре не знал об этом, и вскоре после предпоследней склянки «Ассошиэйшен» потряс сильнейший удар, и он оказался на подводных камнях. За ним последовал 54-пушечный «Ромней», а 70-пушечный «Игл», напоровшись на камни в трех милях от острова Самсон, так быстро ушел на дно, что из 600 человек команды не спасся никто.

Не лучше обстояли дела на «Ромнее» и «Ассошиэйшене». С «Ромнея» спасся лишь унтер-офицер Джорж Лоренс, а с «Ассошиэйшена»... адмирал Шовел! Спасся, чтобы погибнуть через несколько часов. Несмотря на возраст — 57 лет—и тучность, Шовел был физически сильным человеком и превосходным пловцом. Он доплыл до острова Сент-Мэрис, но в штормовом прибое получил тяжелые травмы и ранения. Тем не менее адмирал все же выполз на берег, где его, обессиленного и окровавленного, обнаружили утром две женщины. Видимо, он был уже мертв, потому что женщины сняли с руки Шовела массивный золотой перстень с изумрудом, а с него самого — расшитый адмиральский мундир. На другой день адмирала похоронил житель острова Гарри Пенник. К этому обстоятельству мы еще вернемся, а пока лишь отметим, что, когда через некоторое время стало известно о месте захоронения Шовела, королева Анна распорядилась доставить останки в Англию и упокоить их в Вестминстерском аббатстве.

Результаты катастрофы, постигшей эскадру Шовела, были очень тяжелыми. Погибло пять кораблей, а на них — более 2100 человек. Уцелевшие суда в течение недели подбирали тела утонувших, вылавливали предметы судового снаряжения. Но еще более месяца после этого море выбрасывало их на острова Силли и на побережье полуострова Корнуолл. Так, отделанная художественной резьбой кормовая доска с вельбота Шовела сохранилась до наших дней в ратуше города Пензанса, а в аббатстве Сент-Мэрис можно увидеть резного льва с одного из кораблей эскадры — «Сент-Джорджа».

Непосредственное отношение к теме нашего рассказа имеет и другая история, случившаяся у берегов Силли, — гибель английского 74-пушечного линейного корабля «Колоссуса» 9 декабря 1798 года. Этот корабль входил в состав средиземноморской эскадры, которой командовал знаменитый Горацио Нельсон. Получив в Абукирском сражении значительные повреждения, «Колоссус» был направлен с ранеными и больными в Англию, но предварительно на него погрузили часть коллекции произведений античного искусства, принадлежавшей английскому посланнику в Неаполитанском королевстве сэру Уильяму Гамильтону, мужу возлюбленной Нельсона Эммы Гамильтон. Следуя в конвое, корабль пересек западную часть Средиземного моря, обогнул Пиренейский полуостров, прошел Бискайский залив, но на подходе к Ла-Маншу жестокий шторм рассеял конвой. «Колоссус» получил новые повреждения и был вынужден лечь на курс по ветру и волне, который привел его в ловушку островов Силли. Тем не менее корабль благополучно миновал кромку юго-западных опаснейших рифов, но, будучи плохо управляемым, сел на скалы к югу от острова Самсон. Ветер практически стих, но волнение било и разрушало и без того разбитый французскими ядрами «Колоссус». Лишь умелое командование его командира Джорджа Муррея, дисциплинированность команды и помощь, оказанная потерпевшим крушение островитянами, не привели к трагическим последствиям — 640 человек, находившихся на борту «Колоссуса», были спасены. Однако коллекция Уильяма Гамильтона ушла на дно вместе с кораблем. И только через 180 лет она обретет новую жизнь.

И в более поздние времена, и в наши дни острова Силли не утратили своей недоброй славы. Кораблекрушения у их берегов продолжались и продолжаются. Последним наиболее известным случаем явилась гибель в 1967 г. танкера «Торри Каньон».

 

Английский пароход «Лонгшипе» на камнях Севен-Смоне в декабре 1939 года
Английский пароход «Лонгшипе» на камнях Севен-Смоне в декабре 1939 года
Носовая фигура барка Мэри Хой Шотландский вождь, как полагают,с одноименного корабля, погибшего у острова  Сент-Мартинс в ноябре 1856 года
Носовая фигура барка «Мэри Хой» «Шотландский вождь», как полагают,с одноименного корабля, погибшего у острова Сент-Мартинс в ноябре 1856 года

 

Танкер, принадлежавший американской компании «Юнион ойл компани оф Калифорниа», плавал под флагом Либерии и был укомплектован итальянской командой, то есть являлся типичным судном так называемого «удобного флага». Он шел из Кувейта в Милфорд (Англия) и вез почти 120 тысяч тонн сырой нефти. Из-за многочисленных ошибок капитана и экипажа танкер 18 марта 1967 года выскочил на скалы Севен-Стонс, получил пробоины, и нефть из шести танков хлынула в Ла-Манш. Спасательные работы проводила голландская спасательная служба, но ей не удалось снять танкер с камней. 21 марта на нем произошел взрыв в котельном отделении, пробивший три палубы и частично разрушивший кормовую надстройку, а 27 марта разыгрался шторм, во время которого корма судна оторвалась и затонула. Последующие штормы разломили танкер на три части, и спасательные работы были прекращены.

Гибель «Торри Каньона» получила название «крушения века», и это действительно так. Во время катастрофы более 60 тысяч тонн нефти вытекло в океан, образовав огромный нефтяной ковер площадью более чем 100 квадратных миль. Он выплеснулся на берега Юго-Западной Англии, нанеся огромный ущерб рыболовству, морским животным и птицам, гидротехническим сооружениям, курортам и пляжам. Десятки тысяч людей, мобилизованных и добровольцев, и армейские части были брошены на борьбу с «черной напастью». Несмотря на их героические усилия, отстоять удалось немногое.

Поскольку на танкере оставалось еще около 60 тысяч тонн нефти, английские власти решили сжечь ее. 28—30 марта военные самолеты бомбили судно, вылили на него 6 тысяч галлонов авиационного бензина, сбросили зажигательные вещества. 31 марта было официально объявлено, что с экологической опасностью покончено, однако нефтяной ковер, увлекаемый ветром и течением, перешел к французскому побережью, где все повторилось сначала.

Мы уже говорили о контрабанде и пиратстве, которыми занимались жители островов Силли в средние века, но многочисленные кораблекрушения породили и еще один вид промысла — бичкомерство, то есть возможность поживиться за счет того, что выбрасывает океан. А выбрасывает он многое, и это испокон веков поддерживало островитян в их полунищенском существовании, потому что ни рыболовство, ни добыча омаров, ни разведение устриц, ни получение соды из водорослей не могли обеспечить хотя бы мало-мальское благосостояние.

Крушения же восполняли отсутствие леса для постройки домов и подсобных помещений, снабжали людей необходимым топливом, а спасенные грузы являлись неплохой добавкой к семейному бюджету. Здесь, правда, случались курьезные противоречия. Например, уже с XVII века жители Силли сооружали загоны для свиней из черного эбенового дерева, строили дома из выдержанного дуба корабельной обшивки, обивали стены индийским тиковым деревом. Дома обставлялись мебелью также из ценных пород дерева — красного, орехового и т. д. Никто не считал бичкомерство преступным промыслом, так как правящие круги подавали пример своим подданным. Так, когда в 1686 году корабль «Принцесса Мэри» разбился недалеко от островов, король Англии Яков II распорядился скрыть факт крушения, и специально посланная группа в течение трех недель сняла для него находившийся на судне груз. Спустя столетие священник Троумбек писал, что наибольшей популярностью у прихожан пользуются его проповеди, заканчивающиеся призывом: «Мы молим тебя, о Боже, чтобы не было кораблекрушений, а если им суждено случаться, то ниспошли их на острова Силли на благо их бедных жителей».

И господь внимал этим молитвам: зал аббатства Треско и по сей день отделан высококачественной сосной, из которой был сделан корпус канадского судна «Награда», разбившегося у островов в 1860 году.

Бичкомерство существовало вплоть до 20-х годов нашего столетия и породило многовековую устойчивую версию о том, что островитяне преднамеренно устраивали кораблекрушения, зажигая ложные огни или гася свет единственного маяка Сент-Агнес, чтобы, наведя корабли на скалы, заполучить их грузы. Более того, в эту версию вплеталось утверждение, что при крушениях они оказывали погибавшим помощь только для того, чтобы ограбить и раздеть их до нитки, а затем опять столкнуть в буруны. Это мнение особенно утвердилось после истории с адмиралом Клоудесли Шовелом. Поспешность, с какой он был похоронен, навела на подозрение и породила слухи о кощунственном отношении жителей Силли к жертвам кораблекрушений. В частности, много рассказывалось о том, что перстень Шовела не принес счастья ее новой владелице, так как никто из жителей островов не мог дать за него его стоимость, а кроме того, все опасались расспросов и возможных репрессий. Только через 30 лет, уже умирая, владелица перстня отдала драгоценность священнику, который передал его друзьям адмирала — семейству Беркели, где он хранится и в настоящее время. Тайна исповеди помешала узнать истину о последних минутах жизни Клоудесли Шовела.

Слухи живучи, поэтому даже спустя более 150 лет, в 1871 году, два человека, спасшиеся с разбившегося парохода «Делавер» на необитаемом островке Уайт-Айленд, встретили пришедших на помощь жителей острова Брайер камнями. Моряки «Делавера» были уверены, что те пришли с единственным намерением ограбить и убить их.

Однако многочисленные факты говорят об обратном — о бескорыстии большинства жителей островов. И в случае с моряками «Делавера» они руководствовались этими побуждениями. Ведь совершенно очевидно, что от двух полураздетых людей трудно ожидать какой-нибудь поживы и награды, тем не менее островитяне в сильный шторм с риском для жизни дошли на вельботе до острова Самсон, перетащили вельбот через узкий перешеек на другую сторону острова, догребли до Уайт-Айленда и спасли моряков. Но, выполнив свой долг гуманности, островитяне с не меньшей сноровкой и быстротой забрали с разбитого судна все, что могли. И это не акт мародерства, а трезвая оценка ситуации — ведь через несколько дней, а может, часов все уцелевшее станет добычей океана.

Времена на Силли стали меняться с 1834 года, когда герцог Уэльский сдал в аренду остров Треско семье Смитов из Хелфорда. Первым арендатором, называемым лордом-проприэйтором Треско, стал Огастес Джон Смит. Молодой делец, истинный сын своего времени, он привнес в дело свежую струю расцветающих капиталистических отношений. Хотя Смит официально арендовал только один Треско, но его влияние вскоре распространилось на все острова Силли. Вместо занятий контрабандой он расширил рыболовный и устричный промыслы, производство соды из сжигаемых водорослей, а главное, нашел постоянных покупателей, заключив с ними договора. Наряду с этим Смит организовал огородничество, вывел новые мясо-молочные породы коров и свиней, обеспечив и для них рынки сбыта.

Лорд-проприэйтор заботился о ремонте старых и постройке новых дорог, причалов, оказывал жителям помощь в постройке домов и школ и ввел на Треско обязательное начальное образование.

Став фактическим хозяином острова Треско, Смит выстроил для себя большой дом, разбил лесопосадки и даже завел оленей для охоты. Треско и в настоящее время является единственным островом, на котором растут деревья. Большой интерес представляет созданный Смитом Монастырский парк вокруг развалин бенедиктинского монастыря, который основал в X веке англосаксонский король Ательстан. В его аллеях можно встретить пальмы и алоэ с Канарских островов, причем на Треско эти алоэ выросли до гигантских размеров по сравнению с их собратьями на острове Гран-Канария. Рядом растет капустное дерево из Новой Зеландии, эвкалипты из Австралии, кактусы из Мексики, лимоны, бананы. Вместе с ними пышно цветут лилии с острова Мадейра, мимозы, герань высотой до двух с половиной метров. Таким образом, Монастырский парк является уголком тропиков и субтропиков не только Англии, но и Северо-Западной Европы, лежащей на широте 50°, на которой расположены остров Ньюфаундленд, Прага, Харьков, Комсомольск-на-Амуре. Благодаря ветви Гольфстрима (течение Джеймса Реннеля), растения чувствуют себя на Треско так же, как и в своих родных местах.

Но главной примечательностью парка является невысокое здание, сложенное из неотесанных гранитных камней и называемое Валгаллой*. Внутри его, вдоль стен, орнаментированных раковинами местных устриц и моллюсков тропических морей, размещено уникальное собрание предметов судового снабжения с 40 судов, погибших на скалах Силли. Сбор этой коллекции начал тот же О. Д. Смит. После его смерти в 1812 году (он прожил на Треско 38 лет и умер холостяком) аренду унаследовал его племянник Алджерннон Смит. Но окончательно систематизировал и пополнил коллекцию, выстроил для нее теперешнее здание праправнучатый племянник, четвертый арендатор Треско, капитан-лейтенант в отставке Т. М. Дорриан Смит. Основу этого своеобразного музея составляет коллекция уцелевших носовых фигур, а также бортовые и кормовые украшения и отдельные вещи с судов.

* Валгалла — по древнескандинавской мифологии является дворцом бога Одина, куда попадают духи погибших со славой в бою воинов.

Некоторая часть носовых фигур представляет изображения богинь античной эпохи — Афродиту и Тэтис, другая же разнообразна по своему жанру. Наиболее примечательно здесь носовое украшение с парусного корабля «Полинарус», который, следуя из Демерары в Лондон, 27 декабря 1848 года выскочил в шторм на риф Лайон-Рок. Катастрофа произошла так близко от берега, что рвущиеся с треском паруса напугали стадо пасшихся поблизости коров. Животные прибежали в селение, и жители догадались, что на берегу что-то случилось. Когда они прибыли к месту крушения, финал трагедии уже завершился — вся команда судна погибла в кипящих бурунах.

Носовое украшение «Полинаруса» представляет фигуру английского морского офицера размером примерно полтора метра, в полной парадной форме, с занесенной абордажной саблей над головой. Напротив нее другая фигура — английского солдата первой половины прошлого века, изготовившегося к стрельбе из ружья с колена. Это все, что осталось от парусного корабля «Волонтёр».

Живописна группа женских фигур, из которых особое внимание привлекает так называемая «Уэльская девушка» — носовое украшение с английской шхуны «Джейн Оуэн», погибшей в марте 1889 года. Фигура изображает девушку в национальном костюме и с эмблемой Уэльса — бледно-желтым нарциссом — в руке.

Очень выразителен «Шотландский вождь» — превосходная мужская фигура с пристальным взглядом. Борода и усы «вождя» аккуратно подстрижены, на голове — берет.

Невольную улыбку вызывает фигура «Веселого отшельника», некогда венчавшая носовую часть клипера «Фрайар Тук» (помните «Айвенго» Вальтера Скотта и одного из героев романа — монаха Тука?). Клипер шел из Шанхая в Лондон с грузом китайского чая. 23 ноября 1863 года он попал в ураганный шторм и через три дня оказался на камнях острова Сент-Мэрис. Несмотря на усилия береговой охраны, весь чай был расхищен. Об этом эпизоде долго помнили на Силли, и до сих пор в барах и тавернах архипелага шутники требуют подать им чашку чая «Фрайара Тука».

Некоторые фигуры устроители музея вынесли в Монастырский парк, умело вписав их в ландшафт. Так, орел со змеей в клюве смотрит на вас с высоты кактуса, а с паркового холма вглядывается в океанскую даль бог морей Нептун.

И сегодня владельцы острова Треско стараются пополнить экспонаты своего музея, тем более что поиски затонувших кораблей и подъем с них грузов продолжаются. И одним из главных объектов работы является уже знакомый нам «Ассошиэйшен», флагманский корабль адмирала Шовела. Еще в июле 1710 года шотландская газета «Лондон леттер» писала: «...корпус корабля уцелел, и в нем содержится огромное богатство — королевский сервиз, несколько сундуков с монетами, не считая десяти сундуков самого сэра Клоудесли с великими сокровищами грандов Испании».

В 60-х годах нашего столетия судьба «Ассошиэйшена» привлекла внимание частной предпринимательской организации «Блю си дайверс» (ныряльщики голубого моря). Ее руководитель Уильям Роджерс организовал экспедицию к месту гибели «Ассошиэйшена» — рифу Джилстон-Рокс. Здесь, на глубинах от 12 до 25 метров, аквалангисты нашли десять старинных пушек и большое количество посуды, как целой, так и битой. С 1963 года к поискам корабля Шовела подключился ВМФ Англии. Его водолазы за три года подняли со дна несколько полусгнивших шпангоутов, пушек и два десятка золотых монет. Более удачливым оказался Роланд Моррис, бывший водолаз. Наняв за 90 фунтов стерлингов небольшой рыболовный траулер, он с двумя помощниками начал в 1967 году искать «Ассошиэйшен». После двухмесячных поисков им удалось обнаружить останки корабля. О том, что это был флагман эскадры Шовела, говорила находка серебряного блюда с гербом адмирала. Но главные ценности были найдены на глубине свыше 30 метров, на участке дна, находившемся в ста метрах от места работ экспедиции У. Роджерса. Всего было поднято около двух тысяч золотых монет — английских, французских, испанских, португальских. На следующий день после сообщения газет о находке объявились наследники Шовела. Нет сведений, чем закончилась история с кладом, но по английским законам половина найденного становится собственностью того, кто обнаружит ценности.

Другая группа аквалангистов, используя судно с металлоискателем, подняла в 1973 году поблизости от места гибели «Ассошиэйшена» около 7 тысяч серебряных монет и других ценностей на сумму около 30 тысяч фунтов стерлингов. Поисковые работы приняли новый размах в 1980 году, когда вышла книга немецкого археолога и писателя Г. Ланицкого «Амфоры, крушения, затонувшие города».

В ней ученый указывает, что с «Ассошиэйшеном» ушло на дно ценностей на 15 миллионов марок.

Возвращена миру и коллекция древнегреческих и древнеримских амфор, принадлежавшая Уильяму Гамильтону. Ее поиски начались в 1974 году. Экспедицию возглавила помощник куратора античного отдела Британского музея Энн Бирчол. За три летних сезона, проработав под водой более 900 часов, аквалангисты подняли на поверхность почти 32 тысячи осколков амфор. Группа энтузиастов Британского музея в 1980 году начала работу по разбору осколков и восстановлению амфор. К сегодняшнему дню восстановлено 10 сосудов, и работа продолжается.

С арендой острова Треско О. Д. Смитом в 1834 году острова Силли перестали быть захолустьем Англии. Как уже говорилось, первый арендатор многое сделал для этого, а его преемники продолжили начинания. В частности, Алджернон Дорриан Смит обратил внимание на нарциссы острова Треско, выращиваемые со времен пирата То-массино. С 1880 года А. Д. Смит организовал их вывоз и продажу в Лондоне намного раньше, чем они начинают расцветать в других областях Англии. А так как бледно-желтые нарциссы являются национальной эмблемой Уэльса, то спрос на них достаточно велик. Наряду с нарциссами началось массовое разведение и других цветов. В наши дни в урожайный сезон срезается до 60 миллионов бутонов и на продажу вывозится 1200 тонн цветов. Сбор начинается в ноябре, в середине января происходит ставшая традиционной ярмарка-выставка, а в апреле — фестиваль, посвященный завершению сезона.

Новая аренда островов, подписанная в 1921 году, оговаривает сдачу острова Треско семейству Смитов на 99 лет, и, хотя остров остался частным владением, на нем, как и на других островах, все большее значение приобретают выборные советы общин. Столицей Силли является Хью-Таун на острове Сент-Мэрис, на котором проживает примерно 75—-80 процентов населения островов.

После второй мировой войны Силли приобретают все большую популярность как место отдыха англичан и зарубежных туристов. Это способствует занятости населения и приносит немалый доход.

В настоящее время восемь маяков, сеть радионавигационных систем и обязательная лоцманская проводка значительно повысили безопасность плавания в районе островов. Но тем не менее Силли по-прежнему остаются опасными, особенно для спортивных, прогулочных судов и рыбаков-любителей. Сообщения о несчастных случаях с ними еще можно встретить в местной печати. Корабли и суда всех наций, проходящие острова, всегда несут вахты повышенной бдительности, так как Силли, как правило, ошибок не прощают. Об этом напоминают Валгалла на Треско, а также многочисленные фотографии кораблекрушений, вошедших в историю островов, которые украшают стены гостиниц и таверн.

 

 


 
Рейтинг@Mail.ru
один уровень назад на два уровня назад на первую страницу