На суше и на море 1981(21)
СОБАЧЬИ АРИСТОКРАТЫ САМОГО
ПРОСТЕЦКОГО ПРОИСХОЖДЕНИЯ
Недавно произошел такой случай: молодого пса породы чау-чау шестнадцати месяцев от роду привезли из Европы в Северную Америку и продали там за баснословную цену. «Это самая высокая цена, когда-либо заплаченная за собаку»,— с гордостью констатировали американские журналы.
Те люди, для которых степень значимости всего на свете определяется рыночной стоимостью, стали воспринимать чау-чау как наиболее родовитую породу собак. Кстати, «голубая» кровь у них налицо: это единственная порода собак да, пожалуй, и вообще единственное животное с совершенно синим языком. Если у «смеющегося» чау-чау из пасти свисает не иссиня-черный, а пятнистый или, не дай бог, розовый язык, то это просто-напросто никакой не чау-чау, хотя бы у него и был глубокомысленно наморщенный лоб (как полагается этой породе) и задорной баранкой загибался бы кверху пушистый хвост!
Если покопаться в родословной у людей, кичащихся своим знатным происхождением, сплошь и рядом выясняются самые неожиданные вещи. То же относится и к родословным породистых собак.
Чау-чау родом из Китая. Но на своей родине они отнюдь не нежились в покоях знатных мандаринов, как, например, маленькие лохматые курносые болонки «пекинес», а были вынуждены зимой на
севере возить санки и охранять крестьянские дворы, стеречь овец, помогать во время охоты, словом, это были обычные трудолюбивые четвероногие. Правда, что касается древности происхождения, то их генеалогическое древо действительно уходит в глубь веков: собаки эти известны не менее двух тысяч лет! Сохранилось прелестное маленькое керамическое изделие, датирующееся 150 г. до н. э., на котором изображен чау-чау, причем точно такой, какие бегают сегодня по улицам Берлина. Даже поводок на нем в виде маленькой изящной сбруи.
Но по-настоящему интересным все это становится тогда, когда дело доходит до значения самого названия «чау-чау». По-китайски это звучит как «чау кау», что означает «съедобная собака».
В 1880 г. в Кантоне было двадцать ресторанов, в которых подавались блюда исключительно из собачьего мяса. «Съедобных собак» специально откармливали одной лишь растительной пищей и по достижении шестимесячного возраста забивали. Особенно вкусными считались черные чау-чау, а наиболее лакомым блюдом — их язык. Европейским туристам в китайских «чайных домиках» во внутренних районах Китая часто подавали запеченную ветчину, а по окончании обеда предъявляли весь окорок, который оказывался собачьим. В китайских деревнях существовало особое ремесло — свежевание собак.
Фото. Собаки чау-чау весьма древнего происхождения— они известны не менее двух тысяч лет!
В Корее разведение собак для откорма тоже было обычным делом. Состоятельные люди там выбирали вместо жирной курочки аппетитную собачку. Собачье мясо считалось деликатесом не только на Азиатском континенте. В африканских странах, для того чтобы быть допущенным ко двору вождя, следовало появляться там с несколькими откормленными собачками.
Когда первый пароход приплыл в страну индейцев сиу, вожди двух влиятельных родов пригласили белых пришельцев на праздничный пир.
— Мы дарим вам свои сердца,— заявили они в разгар пиршества,— смотрите, мы зарезали своих верных собак, чтобы накормить вас ими, и Большой Дух скрепит этим нашу дружбу!
По-видимому, все индейские племена, за исключением разве что дакотов, в прежние времена лакомились собачатиной.
Во время осады Парижа немцами в 1870 г. можно было увидеть пять воздушных шаров. На них пять собак благополучно пролетели над вражескими войсками и исчезли вдали. По-видимому, привязанность владельцев к своим четвероногим была столь сильна, что их спасли таким способом от посягательств парижан, терзаемых нестерпимым голодом. Именно в эти недели в Париже стала появляться в продаже «баранина», а собаки куда-то исчезли... Более того, меню ресторанов открыто начали предлагать бифштексы из собачатины рядом с жареными молодыми крысами.
Но и в мирные времена одно селение близ Потсдама «прославилось» своими любителями собачатины. Тому, кто бывал в этом районе, советовали не спускать свою собачку с поводка. Судя по статистическим сведениям, еще в сравнительно недавнее время в Германии в районах Хемница, Лейпцига, Дрездена, Цвиккау ели собачье мясо.
Есть люди, рассматривающие его как изысканный деликатес, а есть и такие, которые наивно полагают, что смогут вылечить астму, натираясь собачьим салом. На мой же взгляд, поедание собак, наших верных и преданных друзей,— самое настоящее варварство. Его следует строжайше запретить.
Первых «съедобных собак» — чау-чау, прибывших из Китая в Европу, к счастью, не съели. Было это в 1780 г., когда какой-то матрос взял с собой на корабль двух малюсеньких щенят. Один английский священник описал эту породу, отметив помимо синего языка еще и прямые задние ноги, без привычного у других собак изгиба. Однако стать родоначальниками наших сегодняшних европейских чау-чау этим двум экземплярам не было суждено. Ими стали собаки, завезенные гораздо позже, через целых сто лет, и экспонировавшиеся поначалу в зоопарках рядом с обезьянами и попугаями. До тех пор, пока ими не занялись собачьи питомники.
Один из этих «синеязыких», по кличке Чау Восьмой, завезенный из Китая в 1895 г., заняв на выставке собак призовое место, был затем продан за две тысячи марок и стал, по слухам, родоначальником многих поколений европейских и американских чау. Эти собаки постепенно становились все «благороднее», все более «голубых» кровей. Однако китайские имена им дают охотно и по сегодняшний день, например Ай-чинг («любящее сердце»), Куан-ин («богиня»), Май-май («младшая сестра»), Ву-тип («бабочка»), Шипп-пэ («певунья»). Подобные клички производят значительно большее впечатление, чем просто Жучка или Пират...
Когда я у одних моих знакомых фотографировал чау-чау, то явственно ощущал, как неприятно пробирает меня ледяной сквозняк неотапливаемого вестибюля. Даже сквозь подошвы ботинок проникал омерзительный холод, исходящий от каменных плит, покрывающих пол. Какой густой и теплой должна быть шкура такой «съедобной собаки», я понял только тогда, когда Хиен-тцу («многоуважаемый господин») и Кум-сум («золотое сердце») преспокойно разлеглись спать на этом каменном полу (см. заставку).
Они и на самом деле очень приятные, степенные и представительные собаки, эти чау-чау. В Европе они нашли своих ценителей, и действительно представляют благодаря своей оригинальности большую ценность.
Бернгард Гржимек
Перевод с немецкого Евгении Геевской
|
