| планета | новости | погода | ориентирование | передвижение | стоянка | питание | снаряжение | экстремальные ситуации | охота | рыбалка
| медицина | города и страны | по России | форум | фото | книги | каталог | почта | марштуры и туры | турфирмы | поиск | на главную |

Т

ак как вода в Замбези стояла на необыкновенно низком уровне, то мы побыли в Тете, пока она не поднялась, и в Конгоне вышли 3 декабря. Поддерживать судно в плову - чем состоянии было нелегкой работой; собственно говоря, мы и не ожидали, что оно удержится на воде. Каждый день открывались новые течи, паровой насос отказывался работать, мостик сломался; ночью три отсека наполнились водой, все было затоплено, кроме каюты и переднего отсека. Через несколько дней Роу заверил нас, что «хуже уже быть не может». Он и Хэтчино во время нашего отсутствия затратили много времени, конопатя дно, обмазывая его глиной и укрепляя, и мы решились снова воспользоваться судном главным образом для того, чтобы доставить им удовольствие. Мы уже давно были убеждены, что стальные пластины совершенно не годились.

Утром 21 декабря несчастный «Астматик» сел на песчаную мель и наполнился водой. Его нельзя было пи опорожнить, ни стащить с мели. За ночь вода в реке поднялась, и на другой день над водой виднелись только около 6 футов мачт затонувшего судна. Большая часть имущества, находившегося на борту, была спасена, и рождество 1860 г. мы провели, расположившись лагерем на острове Чимба. Мы послали в Сену за каноэ и прибыли туда 27 - го. Нам опять оказал дружеское гостеприимство наш друг, синьор Феррано.

Большая партия невольников, принадлежавших коменданту, пробывшая в отсутствии около года, как раз возвратилась из торговой экспедиции в страну Моселекатсе. Купцы с этими невольниками повезли внутрь страны 1000 мушкетов и большое количество пороха, так как, по их словам, это были единственные товары, которые Моселекатсе охотно покупал. Они выступили в обратный путь со слоновой костью, страусовыми перьями, тысячью овец и коз и тридцатью головами прекрасного рогатого скота. Кроме того, Моселекатсе послал коменданту, в доказательство того, что он и купцы расстались друзьями, великолепного белого быка. Страусовые перья были упакованы в тростниковые корзины, и, когда однажды ночью в лагере вспыхнул огонь, они все погибли.

Этой партии пришлось проходить через район, зараженный цеце, и весь рогатый скот погиб от укусов. Белый бык погиб на расстоянии двух дней пути до Сены. 600 коз и овец были съедены, - потому ли, что они хромали или потому, что их погонщики были голодны. Комендант, страдавший приступом лихорадки, не мог подсчитать сбои убытки, но намеревался посадить в тюрьму невольников, которые, как обычно, больше думали о своем удобстве, чем о прибылях хозяина. Несомненно, рабский труд обходится очень дорого: англичанин с двумя фургонами и десятью людьми мог совершить более выгодное путешествие во владения Моселекатсе, чем эти сотни невольников, хотя ему пришлось бы покрыть от Наталя или Капа гораздо большее расстояние.

Когда мы встретили Секваша, он признался, что уже собрал 800 ароб, или 25 000 английских фунтов слоновой кости, причем большею частью платил за нее пустяки. У его товарища была примерно половина этого количества - 12 800 английских фунтов. Когда Секваша вернулся в Тете в следующем году, его посадили в тюрьму в форте. Он дал несколько тонн слоновой кости и вскоре был на свободе. Официальной причиной его заключения были беспорядки внутри страны, в которых он был повинен; но это был только прием, подобный операции, проделываемой в рыбоводстве над рыбой, чтобы заставить ее выпустить икру.

Возможно, нашим капским друзьям будет интересно узнать, что, несмотря на их воркотню время от времени по поводу легкомыслия их работников - кафров ²³, эти кафры работают гораздо лучше невольников. Как мы уже говорили, уголь здесь выходит на поверхность на берегах рек, и его было бы легко перевезти на лихтерах. Дон Педро V ²⁴ прислал небольшое судно, точно такое, как «Ma - Роберт», для навигации по Замбези; в Тете был послан приказ снабжать его углем из тех залежей, которыми пользовались мы для своего судна. Этот приказ выполнили, поставив на работу невольников. Согласно сведениям, полученным от офицера, который заведовал этой простой рудничной операцией, уголь обходился в фунт стерлингов за тонну, т. е. вдвое больше, чем в Англии при свободном труде. Если бы его привезти к устью реки, то он обошелся бы дороже, чем уголь, доставляемый морем вокруг мыса Доброй Надежды в Индию. Вышеприведенные факты свидетельствуют, что наибольший расход при его добыче составляло пропитание невольников. Жалованье, которое получали штейгеры, было сравнительно незначительным. При существующей системе труда уголь, доставленный из Тете в Конгоне, должен был бы обходиться не менее, чем в 10 фунтов за тонну. Эти цифры станут еще более яркими, если мы вспомним, на какой глубине добывается уголь в Англии. Мы видели в 1864 г. упомянутое выше судно в Мозамбикской гавани; оно не было использовано для того назначения, для которого было прислано, хотя находилось здесь уже 3 года.

Мы достигли Конгоне 4 января 1861 г. За время нашего отсутствия здесь был водружен флагшток, а также построены таможня и хижина, где жил черный капрал и три рядовых. С любезного разрешения капрала, который пришел к нам, как только надел брюки и рубашку, мы разместились в таможне; она, как и другие строения, представляла собою небольшую квадратную хижину из мангровых жердей, переплетенных тростником, без пола. Солдаты жаловались на голод: у них не было ничего, кроме небольшого количества мапиры, и они делали пальмовое вино, чтобы заглушить голод. В ожидании прихода судна мы занялись чтением газет и журналов, которые прибыли с почтой в Тете и там ожидали нас.

Наши продовольственные запасы начали подходить к концу; в конце месяца у нас не оставалось ничего, кроме нескольких унций сахара и небольшого количества плохих галет. Кофе и чай кончились, но недостаток их почти не ощущался, так как наши моряки нашли для них хороший заменитель - поджаренную мапиру. Свежее мясо можно было доставать в изобилии из нашего антилопьего заповедника на большом острове, образуемом речкой, соединяющей Конгоне с Западным Луабо.

Здесь на поросших травою равнинах пасутся большие стада водяных козлов (Aigocerus ellipsiprymnus); когда они хотят перейти на свежее пастбище, они подходят к берегу, ждут отлива, а потом легко переплывают реки в полмили и даже больше шириной. Этих животных убивать трудно, и иногда они кажутся такими же живучими, как кошки. Попадание в шею большею частью бывает смертельно; но они часто убегают, как ни в чем не бывало, с двумя - тремя энфильдовскими пулями в легких и других частях тела. Повидимому, в их легких имеется множество волокнистых перегородок, так что образуется масса отдельных долей, одна из которых может быть ранена без особого вреда для других; однако, пытаясь найти в этом объяснение, почему рана в легкое не была смертельной для этих животных, мы никогда не располагали ни средствами, ни временем для тщательного вскрытия. Красавец - самец пробежал раз полным ходом вверх 200 ярдов, хотя часть его сердца была отстрелена патроном Джэкоба.

Мы надеялись, что патроны Джэкоба будут убивать животных немедленно, без страданий; но так как они разрываются на куски неглубоко под кожей, а то и на коже, наши ожидания не оправдались. Пуля Энфильда, несмотря на поразительную быстроту полета, слишком „мала, чтобы причинить быструю смерть; лучше всего, оказывается, большая двухунцовая круглая пуля, если она метко послана. Поблизости от океана мясо водяных козлов всегда сочное и ароматное, напоминает говядину; но внутри страны мясо этой самой породы антилоп такое сухое и жесткое, что в последнее время даже наши черные люди, хотя и далеко не разборчивые в пище, отказывались его есть, и мы там совершенно отказались от охоты на антилоп. Утверждают, что мясо овец на острове Халки отличается высоким качеством и имеет восхитительный аромат, благодаря тому, что эти животные пьют только соленую воду. Здесь, вероятно, всегда осаждается много мелкой соли, и вода солоноватая. Может быть и в этом случае мясо обязано своими высокими качествами соли. Только попробовав его внутри страны, мы поняли, почему капитан Гаррис был о нем такого низкого мнения.

Тростниковый козел (Redtmca aleotragus) обычно лежит в густой траве во время дневной жары и поджидает, пока охотник не подойдет, тогда он вскакивает и издает предупреждающий свист. Лучшее знакомство с привычками животных поможет, возможно, в их распределении на природные группы - горных, равнинных и болотных. Куду, палла, черный козел, или куалата, Klipspringer, или кололо, обычно встречаются z горах и спасаются туда, если их преследуют. Gemsbuck, или кукама, кама, цесебе, гну, эланд, пути, или ныряльщик, каменный козел, жирафа, нуни, или Blesbuck, прыгающий козел, или цепе, и уреби всегда живут на равнинах; а водяной козел, тростниковый козел, лечуэ, поку, наконг и кустарниковый козел обычно водятся в болотистых местах и в случае опасности убегают к воде или в болото.

По утрам и вечерам красивый пятнистый кустарниковый козел (Tragelaphus sylvatica) решается пастись недалеко от мангровых зарослей. Если его испугать, он издает громкий лай, в подражание которому туземцы дали ему название «мпа - бала», или «мпсуарэ». Водяной козел держится в открытых местах и редко ложится днем. В ясные ветреные дни все животные особенно дики и осторожны и подкрасться к ним очень трудно; в тихую же пасмурную погоду подойти к ним совсем легко.

Некоторое количество леопардов (Felis leopardus), которых португальцы называют тиграми, и стаи зеленых обезьян, называемых «пуси», находят себе приют и пищу в мангровых зарослях. Мы никогда не видели леопарда - охотника (Felis jubata) с круглыми черными пятнами.

Группа палла у водопоя

В этом центре разлагающейся растительности ничто не опасно так, как бездеятельность. Поэтому, если не нужно было охотиться, мы должны были искать другого повода для движения и развлекаться по мере сил обследованием зловонных болот; ленивая неподвижность привела бы к лихорадке в ее самой тяжелой форме и, по всей вероятности, со смертельным результатом.

В многочисленных речках, пересекающих мангровые заросли, водится занятная маленькая рыбка. Если ее вспугнуть, она удирает по поверхности воды, делая ряд прыжков. Ее можно считать земноводной, так как она проводит на суше столько же времени, сколько в воде, и развивает наибольшую деятельность при отливе. Тогда она появляется на песке или . грязи около маленьких лужиц, оставленных отступившим морем. Опираясь на свои грудные плавники, она принимает нечто вроде стоячего положения и своими большими выпяченными глазами выслеживает ярко окрашенных мух, которыми питается. Если муха сядет настолько далеко, что до нее нельзя Добраться и в два прыжка, эта рыбка медленно подкрадывается к ней, как кошка к своей добыче или как паук - прыгун. Очутившись на расстоянии 2 - 3 дюймов от насекомого, она умудряется внезапным движением накрыть своим находящимся внизу ртом несчастную жертву. Это довольно воинственные существа; между ними случается наблюдать продолжительные сражения. Однажды одна такая рыбка, спасаясь от опасности, прыгнула в лужу размером в квадратный фут; в ней уже была другая, считавшая лужу своей собственностью на основании того, что она первая ее открыла; немедленно эта владелица, с горящими яростью глазами и ставшими дыбом спинными плавниками, бросилась на вторгшегося врага. Борьба была свирепая; ни одна буря в ложке воды не может сравниться с бурей, которая поднялась на этом миниатюрном море. Бойцы дрались то в воде, то на суше. Они наносили сильные удары, кусали друг друга; наконец, утомившись, они вцепились одна в другую челюстями, как бульдоги, потом остановились передохнуть, чтобы снова приняться драться с прежней ожесточенностью. Битва кончилась стремительным бегством захватчика.

Болотистая почва под мангровыми деревьями покрыта крабами, которые быстро скрываются в своих норах при первом признаке опасности. Во время отлива мириады крошечных крабов вылезают из своих подземных жилищ и начинают работать, как трудолюбивые пчелы. Вскоре на протяжении многих миль песок оказывается изрытым в результате их трудов. Они трудятся ради хлеба насущного: круглый комочек влажного песка появляется у рта маленького труженика и быстро отбрасывается одной из клешней; за ним следует второй, третий комочек... Когда эти отбросы накопятся, краб отходит в сторону и продолжает работу. На первый взгляд кажется, что это маленькое создание наглоталось песку и торопится отделаться от него как можно скорее: его обычай скрываться время от времени в свою норку, словно за свежими запасами, как будто бы это подтверждает. Однако размер кучек, которые образуются в несколько секунд, доказывает, что это не так, и тогда приходишь к заключению, - хотя с того расстояния, на которое краб допускает наблюдателя, и нельзя хорошо рассмотреть, чем он занимается, - что, возможно, он подносит песок ко рту, всасывает мельчайшее живое существо, которое может в нем находиться, а остальное отбрасывает. Иногда крабы более крупных пород устраивают род концерта; тогда из каждого подземного жилища раздаются странные звуки, как будто подражающие пению лесных обитателей. Бородавчатые свиньи (Phacochoerus africanus) очень любят этих крупных поющих крабов: они выкапывают их ночью из болотистой почвы и грязи и поедают.

На отмелях между Конгоне и землей Ньянгалуле кишат стаи мелкой рыбы, и здесь находятся излюбленнейшие рыболовные промыслы крупных пеликанов в течение всего времени, пока они остаются на побережье. Эти птицы истребляют громадное количество рыбы; они высиживают птенцов в апреле на низких островах на Конгоне и Восточном Луабо. Яйца, которых мы набрали очень много, так отдают рыбой, что для того, чтобы сделать их съедобными, необходим такой соус, как для анчоусов. Черепахи приходят в определенные периоды на остров Луабо и кладут там яйца, покрытые, вместо скорлупы, толстой оболочкой и имеющие приятный запах.

Сами мангровые заросли вполне стоят того, чтобы их обследовать. Доктор Кэрк нашел эти заросли, а также деревья и другие растения, попавшие на эти берега из других стран, очень интересными, а изучение их - поучительным. Одна порода мангровых деревьев стоит во время отлива на своих фантастических корнях, поднимающихся высоко над землей; во время же прилива кажется, что ствол растет прямо из воды. У других - плоские, широкие, извилистые корни, опирающиеся своими краями о грязь, так что и эта мягкая масса образует для них прочное основание. Семена одной разновидности похожи на наконечники для стрел. Падая, они благодаря собственной тяжести углубляются в мягкую почву и таким образом являются самосевами. Другой плод, величиной с головку ребенка, бесполезный, насколько мы могли судить, и для людей, и для животных, падая, разлетается на части. Древесина мангров дает прекрасные дрова, которые хорошо горят в топке даже сырыми. Из них получаются также прекрасные балки, которые очень ценят португальцы за их длину и прямизну.

Мы видели туземцев, которые толкли стебли ядовитого ползучего растения (Dirca palustns), называемого бузунгу, или «яд», которое обильно растет в болотах. Когда растолчено большое количество, стебли связывают в пучки. Река выше и ниже преграждается кустарником, и вода отравляется при помощи процесса, похожего на полоскание. Яд быстро действует на рыб. Они плывут к берегу; некоторые засыпают, другие оказываются только оглушенными. У этого растения розовые, имеющие форму горошины, цветы и гладкие, остроконечные, блестящие листья; коричневая кора покрыта крошечными белыми пятнышками. Знакомство с этим растением может оказаться полезным для потерпевших кораблекрушение, так как при его помощи они могут наловить рыбы.

Говорят, что яд бузунгу действует на человека, если выпить отравленной им воды; но пойманную при его помощи рыбу есть вареной безопасно. Некоторые насекомые питают отвращение к бузунгу, и им обмазывают побеги пальмовых деревьев, чтобы в пальмовое вино, когда оно капает с вершин в маленькие горшочки, прикрепленные к ветвям, куда его собирают, не попали муравьи.

В устье реки встречается в большом количестве рыба - пила. Роу увидел одну во время купанья, схватил ее за хвост и выбросил на. берег. Длина пилы от фута до 18 дюймов. Мы никогда не слыхали ни того, что какое бы то ни было живое существо было ранено этой рыбой, ни того, что ее ели люди, хотя она поднимается на сотни миль вверх в пресной воде реки! Бегемоты с наслаждением проводили целые дни на волнах, и это, повидимому, доставляло им не меньше удовольствия, чем нам.

Во время нашего пребывания на побережье было несколько сильных бурь, в результате которых погибло много мелких морских птиц (Prion Banksii Смис): прибрежный песок был усыпан их телами, которые можно было найти даже на расстоянии сотен ярдов от берега; некоторые были так худы, что высыхали, не разлагаясь. Нас мучили мириады москитов, и мы перенесли несколько приступов лихорадки; люди, которых мы привели из внутренних малярийных районов, страдали от нее почти так же, как и мы. Это подтверждает, что цивилизованные люди легче переносят вредные влияния чуждого климата, чем нецивилизованные. Когда негры возвращаются к себе на родину из здоровых стран, они страдают почти так же сильно, как иностранцы.