Мир путешествий и приключений - сайт для нормальных людей, не до конца испорченных цивилизацией

| планета | новости | погода | ориентирование | передвижение | стоянка | питание | снаряжение | экстремальные ситуации | охота | рыбалка
| медицина | города и страны | по России | форум | фото | книги | каталог | почта | марштуры и туры | турфирмы | поиск | на главную |


OUTDOORS.RU - портал в Мир путешествий и приключений

Глава седьмая

Отъезд из страны баквейнов - Большой чёрный муравей - Наземные черепахи - Трусливость львов - Боязнь ловушки - Рёв льва похож на крик страуса - Редко нападает на взрослых животных - Буйволы и львы - Мыши - Змеи - Наступил на змею - Ядовитые и безвредные разновидности - Гипноз - Возвышенности Бамангвато - Недостаток воды - Страус - Глупое поведение - Шаг - Яйца - Пища

Оставаясь в течение пяти дней у несчастных баквейнов и увидев последствия войны, о которых, не видя их своими глазами, невозможно составить соответствующего представления, мы приготовились к отъезду и выехали от них 15 января 1853 г.

21 января мы доехали до колодцев Боатланамы и в первый раз нашли их пустыми. Лопепе, которую я раньше видел небольшой речушкой, вытекающей из большого, заросшего камышом болота, тоже высохла. Так как вода горячего солёного источника Серинана была непригодной для питья, то мы поспешили к Машуе из-за её восхитительной воды. Во время поездки по этой местности здесь часто ощущается сильный и очень неприятный едкий запах. Запах этот порождается большим, чёрным, как смоль, муравьем, называемым "лешонья". Муравей имеет около дюйма [дюйм - 2,54 см] в длину. Когда его тревожат, он испускает едкий запах, как вонючка. Пахучее его выделение, должно быть, летучее, как эфир; если раздражать насекомое прутом даже в 6 футов [1,8 м] длиной, то сейчас же почувствуешь этот запах.

Нам попадались черепахи. Когда они не откладывают ещё яиц, то представляют очень приятное блюдо. Множество их следов шло к солёному источнику; из-за такого необходимого для жизни продукта, как соль, они проходят очень большие расстояния. За отсутствием соли они часто едят древесную золу. Удивительно, как эти пресмыкающиеся держатся в этой стране. Когда их потревожишь, то они не могут убежать, и люди во множестве их истребляют. Молодых черепах берут из-за их щита. Женщины делают из этих маленьких щитов коробки, набивают их душистыми корнями и обвешивают ими себя. Более взрослые черепахи идут в пищу, а их щиты прямо, как есть, необделанные, превращаются в посуду для пищи или для воды. При таких обстоятельствах черепахи продолжают существовать в этой стране и не переводятся исключительно из-за своей окраски. Жёлтая и тёмнокоричневая окраска их щита способствует" тому, что, благодаря одинаковому цвету окружающей травы и валежника, они остаются незамеченными. Хотя они и предпринимают неуклюжие попытки к бегству, когда к ним приближается человек, но вся их надежда на спасение в конце концов заключается в костяном панцыре, с которого безуспешно соскальзывают даже зубы гиены. Когда это долгожизненное существо хочет откладывать яйца, оно зарывается в землю, забрасывая ею кругом весь свой щит и оставляя на виду только самую верхушку его; затем черепаха зарывает яйца, и они остаются в земле до того времени, когда начнут выпадать дожди и появится свежая травка; тогда детёныши с совершенно мягкими ещё щитами выползают наружу и без сопровождения и ухода матери начинают самостоятельную жизнь. Их пищей является нежная травка и одно растение, называемое тотона; местом их частых посещений бывают груды золы и пепла, и так же часто их можно видеть в тех местах, где на поверхности почвы имеются налёты азотнокислых солей. Они очень любят соль.

Я много расспрашивал бушменов и бакалахари, близко знакомых с особенностями и жизнью диких животных, и они рассказали мне много интересного, особенно о хищниках. Хищники, оказывается, бывают подвержены разным болезням и, больные, они становятся просто жалкими. Львы, когда у них портятся зубы, худеют и погибают. Когда лев становится слишком старым, чтобы ловить добычу, он часто принимается за охоту на коз в деревнях; вышедшие ночью из хижины женщина или ребенок тоже становятся его жертвами. В старости, это становится для него единственным способом поддерживать своё существование. Отсюда и возникло представление, будто бы лев, однажды отведавший человеческого мяса, предпочитает его всему. Но людоедом всегда оказывается старый лев, и когда он преодолевает свой страх перед человеком настолько, что приходит из-за коз в самую деревню, то люди говорят: "У него износились зубы, он скоро начнёт умерщвлять людей". И они тут же признают необходимым немедленно действовать и решают уничтожить его. Когда лев живёт далеко от людей или же, как бывает иногда, он испытывает непреодолимый страх перед бушменами и бакалахари, то, как только болезнь или старость берут над ним верх, он начинает ловить мышей и других мелких грызунов и даже есть траву; туземцы, увидев в его помёте непережёванную растительную пищу, идут по его следам в полной уверенности, что они найдут его где-нибудь под деревом едва способным двигаться, и там без труда расправляются с ним. Быть может, лев ест траву в качестве лекарства, как собаки.

У хищников страх перед человеком бывает часто чрезвычайно сильным, что доказывают хорошо проверенные случаи, когда львицы, находясь около городов, - откуда пламенем костров безвозвратно изгнаны все крупные животные, - утоляли свой голод, пожирая своих маленьких львят. При этом нужно сказать, что, хотя достаточно бывает только одного запаха от следов человеческих ног, чтобы лев избегал близости к деревне, однако, бывают и исключения: когда мы перевозились на Колобенг, то в Чонуане около наших наполовину опустевших домов бродило столько львов, что туземцы, оставшиеся с мистрис Ливингстон, боялись вечером показаться за дверь. Известно, что собаки здесь тоже повинны в чудовищно противоестественном пожирании своих щенков, вероятно, это - вследствие громадной потребности в животной пище, которую испытывают также и жители деревень.

Если лев встречается днём, - обстоятельство, отнюдь нечасто случающееся в здешних местах с путешественниками, - и если предвзятое мнение не заставляет их ожидать увидеть что-то "благородное" или "величественное", то они увидят перед собой животное немного побольше самой большой собаки, которую им приходилось видеть, и очень близко напоминающее своими чертами собаку. Его морда совсем не похожа на обычное изображение льва; нос у него несколько продолговатый, как у собаки, совсем не такой, каким изображают его наши художники, хотя они и могли бы получше изучить его в зоологических садах; свои представления о величественности льва художники обычно выражают тем, что рисуют морду льва похожей на старуху в ночном колпаке. Когда лев встречается с человеком в дневное время, то сначала он стоит секунду или две, пристально глядя на него, затем медленно поворачивается и так же медленно отходит шагов двенадцать, всё время озираясь через плечо; затем он принимается бежать, лёгкой рысцой, и когда думает, что его уже не видно, то убегает во всю прыть, как борзая собака.

Днём и в светлую лунную ночь лев, как правило, ни в малейшей степени не опасен для человека, если последний сам не нападёт на него, за исключением того времени, когда львом овладевает инстинкт размножения, который заставляет его смело итти навстречу любой опасности. Если в это время случится, что человек идёт с той стороны, откуда дует ветер, то и лев и львица оба в ярости бросаются на него, как собака, когда она бывает со щенками. Это бывает не часто, и мне известны лишь два или три таких случая. В одном случае, когда ветер дул с той стороны, где проходил человек, лев набросился на него и укусил его раньше, чем он мог взобраться на дерево, а в другой раз при таких же обстоятельствах лев вцепился зубами в ногу человека, ехавшего на лошади. Однако при лунном свете уверенность в своей безопасности была у нас так велика, что мы в это время редко связывали своих быков, предоставляя им свободно лежать около повозок, но если в тёмную ненастную ночь поблизости есть лев, то можно быть почти уверенным, что он отважится утащить быка. Приближается он всегда крадучись, если только не ранен. Однако всегда бывает достаточно только видимости какой-нибудь ловушки, чтобы заставить его отказаться от намерения сделать последний решительный прыжок на облюбованную им жертву. Это - характерная черта всех кошачьих пород. Когда в Индии, с целью дать возможность охотнику ночью застрелить тигра, привязывают козу к колу, то, если кол вбит прямо на поляне, тигр так быстро сдергивает козу своей лапой, что никто не успевает прицелиться в него; чтобы он медлил, не осмеливаясь на решительные действия, выкапывают на поляне небольшую яму и привязывают козу к колу, водружённому в этой яме; в ухо козы вкладывают небольшой камень, заставляющий её все время блеять. Когда тигр видит кажущуюся ему ловушку, то он только бродит вокруг ямы и позволяет охотнику, который лежит притаившись, сделать верный прицел.

Когда лев бывает очень голоден и лежит где-нибудь выжидая, то при появлении в поле его зрения какого-нибудь животного он начинает красться к нему. В одном случае, когда человек, крадучись, подползал к носорогу и случайно оглянулся назад, то он к своему ужасу вдруг увидел, что за ним самим крадётся лев; он избежал гибели только тем, что прыгнул, как кошка, на дерево. Однажды в Лопепе львица прыгнула на круп лошади Освелла, и когда мы подъехали к нему, то увидели на лошади следы когтей; рука Освелла была оцарапана. Лошадь, почувствовав на себе льва, поскакала, а всадник, зацепившись за терновый куст, был сброшен на землю и потерял сознание. Его спасли собаки. Другой английский джентльмен (капитан Годрингтон) был захвачен врасплох точно таким же образом, когда он не занимался охотой на львов; обернувшись назад, он наповал убил льва выстрелом в шею. Лошадь Годрингтона однажды нечаянно убежала, но, зацепившись водном месте уздой за пень, простояла там два дня; когда её нашли, то вся почва вокруг неё была покрыта следами львов. Очевидно, они побоялись напасть на взнузданную лошадь, опасаясь, что это ловушка. В другой раз ночью два льва подходили на 3 ярда [около 3 м] к быку, привязанному к повозке, и к барану, привязанному к дереву, и стояли рыча, но сделать прыжок побоялись. Был ещё один случай в Машуе, когда ночью все люди, крайне утомлённые трудами предыдущего дня, спали, и даже два сторожа свалились и крепко заснули около почти потухшего костра. Лев подошёл на три ярда к костру и, вместо того, чтобы прыгнуть, поднял рёв; он не последовал голосу инстинкта и не доставил себе мясного блюда только потому, что быки были привязаны к кустам; потом он отошёл на бугор, находившийся от нас на расстоянии 300 ярдов [270 м] и всю ночь громко ревел, и рёв его всё ещё продолжался утром, когда мы все отравились в путь.

Из всего, что я когда-либо слышал о львах, нет ничего, что давало бы возможность приписывать ему свирепость или, наоборот, благородное великодушие, приписываемое им иными. Он не обладает благородством, свойственным породам ньюфаундленда или сенбернара. Что касается его огромной силы, то в ней не может быть сомнения. Масса мускулов вокруг его челюстей, плеч, передних лап свидетельствует, действительно о чудовищной силе. Но сила их, кажется, уступает силе мускулов индийского тигра. В большей части случаев проявления этой силы, которые я видел, когда, например, лев утащил быка, он не несёт в зубах, а тянет или волочит тушу по земле. Бывают случаи, когда львы прыгают на круп лошади, но никто никогда не видел их на шее жирафа. Они не прыгают на круп даже южноафриканской антилопы, но стараются свалить её с ног, разрывая когтями. Освелл и Вардон однажды видели, как три льва пытались свалить с ног буйвола и в течение некоторого времени не были в состоянии сделать это, несмотря на то, что буйвол был смертельно ранен пулей.

Лев, нападая на животное, всегда хватает его за бок ближе к задней ноге или прямо за горло, под челюстью. Интересно, пытается ли он когда-нибудь вцепиться животному в загривок? Бок - обычное место, в которое он впивается зубами, и этой частью туши он начинает лакомиться прежде всего. Туземцы очень сходятся со львами во вкусах при выборе наиболее лакомого куска. Кишки и покрытые жиром внутренности составляют полный обед даже для самого крупного льва. Иногда во время такого обеда, принюхиваясь, близко подходит шакал и частенько платится за свою отвагу жизнью от одного только удара львиной лапы. Наевшись доотвала, лев быстро засыпает, и тогда с ним легко разделаться. Охота на льва с собаками менее опасна, чем охота на тигра в Индии, потому что собаки, выгоняя льва из укрытия и заставляя его отчаянно защищаться, дают охотнику достаточно времени для обдуманного прицела и меткого выстрела.

Где больше диких животных, там и львы водятся в пропорционально большем количестве. Львов никогда не увидишь стаями. Но иногда шесть или восемь львов, вероятно, целое семейство, охотятся на добычу вместе. Когда человек ходит по улицам Лондона, то он скорее может быть раздавлен колесами экипажей, чем, находясь в Африке, будет съеден львами. Из всего, что я слышал о львах, ничто не может заставить людей, обладающих обыкновенной смелостью и предприимчивостью, отказаться от поездки в Африку.

То чувство, которое побудило современного художника изображать льва в утрированно искажённом виде, заставляет сентиментальных людей считать рёв льва самым страшным из всех звуков в мире. Мы всегда слышим о "величественном рёве царя зверей". Конечно, когда в этой стране вы слышите рёв льва во время непроглядной чёрной ночи при страшных раскатах грома, когда каждая вспышка ослепительной молнии оставляет вас в ещё большей темноте, а дождь при этом льёт с такой силой, что ваш костёр гаснет и вы не можете даже под деревом укрыться от ливня, когда вы не можете сделать выстрела, так как у вас подмочен порох, то тогда этот рёв может вызвать страх. Но если вы находитесь в уютной комнате или даже в повозке, то это совсем другое дело; здесь вы его слышите без всякого страха или тревоги. Глупый страус ревёт так же громко, как лев, и однако человек никогда не страшится этого звука. Разговоры о величественном рёве льва - только величайшая болтовня. Когда несколько лет назад я говорил об этом, то к моим словам отнеслись с сомнением, и я с тех пор стал тщательно осведомляться у европейцев, которые слышали рёв льва и крик страуса, - могли ли они обнаружить какую-нибудь разницу между тем и другим; мне всегда отвечали, что когда лев был на некотором расстоянии, то они не могли обнаружить никакой разницы. Туземцы утверждают, что существует разница между началом звука у того и у другого. Следует сказать при этом, что, конечно, есть значительная разница между певучим звуком голоса льва, когда он бывает сыт, и между его низким грубым рычанием, когда он голоден. Вообще кажется, что голос у льва имеет более грудной, а у страуса - более гортанный оттенок, но я по сей день могу с уверенностью различать их, только зная, что страус ревёт днём, а лев - ночью.

Шерсть у африканского льва имеет рыжевато-коричневый цвет, как у некоторых мастифов (английских догов). Самец имеет большую гриву, которая внушает мысль о сильной властности. У некоторых из них концы волос гривы - чёрные; этих львов называют черногривыми, хотя в целом волосы гривы жёлтого, рыжевато-коричневого цвета. Во время открытия оз. Нгами, Освелл и Вардон застрелили два экземпляра другой разновидности льва. У одного из них, старого льва, от его зубов остались только обломки, и изношенные его когти совершенно затупились; у другого, убитого в самом расцвете сил, были превосходные, сверкавшие белизной зубы; оба были самцы, но ни у того, ни у другого совсем не было гривы. Живущие в окрестностях озера львы ревут реже, чем южноафриканские. Мы почти не слышали их рёва.

Помимо человека, истребляющего львов, существует ещё много препятствий, ограничивающих чрезмерное их размножение. Лев редко нападает на взрослых животных; часто, когда им бывает схвачен, например, телёнок буйвола, мать всегда бросается на выручку, и её удар часто бывает для льва смертельным. Один найденный нами мёртвый лев был убит именно таким образом, а на р. Лиамбье (Замбези) у другого льва, издохшего близ Сешеке, были все признаки, показывающие, что он получил смертельный удар от буйвола. Интересно, нападает ли когда-нибудь лев один на один на буйвола? Необычайная сила львиного рёва по ночам в тех случаях, когда бывает умерщвлён буйвол, показывает, повидимому, что нападение в этих случаях производится не одним, а несколькими львами.

Был ещё случай, когда на одной равнине стадо буйволов не допустило до своих телят большое количество львов; все самцы стада выступили вперёд, нагнув головы и угрожая львам рогами, а телята с самками оставались позади. Один удар рогами может убить наповал самого сильного льва. Мне говорили, что в Индии даже домашние буйволы чувствуют своё превосходство над некоторыми дикими животными; видели, например, как буйволы загнали тигров на бугор с таким рёвом, как будто они наслаждались этим спортом. К слонам львы никогда не подходят близко, разве только к маленьким, которые иногда становятся их добычей; завидя царственного слона, всякое животное удаляется; и всё-таки взрослый слон может стать более лёгкой добычей, чем носорог. Лев всегда опрометью убегает при одном только появлении последнего.

В местности, прилегающей к Машуе, водится большое количество различных видов мышей. Почва там до того изрыта их норами, что нога на каждом шагу уходит в неё. Одной разновидностью этих маленьких тварей сделаны небольшие копны сена высотой около 2 футов [0,6 м] в высоту и несколько более в ширину. То же самое делается ими в областях, покрываемых ежегодно снегом, с очевидной целью, но догадаться о причинах такой заготовки сена в африканском климате очень трудно.

Где много мышей, там должно быть много змей, потому что змеи питаются мышами. Поэтому кошка является хорошим препятствием для проникновения в дом этих ядовитых пресмыкающихся. Иногда, впрочем, несмотря на все предосторожности, змеи находят себе дорогу в дом; но даже и самые ядовитые породы кусают только тогда, когда им самим угрожает явная опасность, например, когда на них наступят или когда наступает период их спаривания. Находясь в этой стране, не испытываешь ничего похожего на тот страх и отвращение к змеям, которые мы можем переживать, сидя в уютной английской комнате и занимаясь чтением о них. И всё-таки это отвратительные существа, и чувство отвращения к ним, повидимому, инстинктивно. Когда я делал дверь для нашего дома в Мабоце, то случайно в нижнем её углу осталось отверстие. Однажды рано утром ко мне пришёл один человек за вещью, которую я ему обещал дать. Я сейчас же подошёл к двери, - а было ещё темно, - и наступил на змею. И в тот момент, когда я почувствовал, как вокруг моей ноги обвивается холодная чешуя змеиной кожи, во мне разом проснулся дремлющий инстинкт, и я подпрыгнул выше, чем прыгал когда-либо и чем могу надеяться сделать это когда-нибудь ещё, и стряхнул змею с ноги. Вероятно, я наступил на неё близко к голове и тем помешал ей укусить меня.

Некоторые из змей особенно ядовиты. Одна змея тёмнокоричневого, почти чёрного цвета, убитая на Колобенге, имела в длину 8 футов 3 дюйма [2 м 53 см]. Этот вид (пикахолу) снабжён таким большим количеством яда, что когда на змею нападает много собак, то первая укушенная ею собака погибает моментально, вторая - приблизительно через пять минут, третья - через час, а четвёртая может жить несколько часов. Таким же точно образом эта змея причиняет огромную убыль скота в скотных загонах. Одна из змей, убитых нами на Колобенге, продолжала целыми часами выделять из зубов прозрачный яд уже после того, как её голова была отрублена. Это была, вероятно, та змея, которая известна под названием "плюющей змеи"; думают, что она может брызгать ядом в глаза, когда ветер благоприятствует её усилиям. Все змеи имеют потребность в воде и в поисках её проходят большое расстояние до Зоуги и других рек и болот. Есть здесь ещё другая опасная змея - надутая гадюка, и другие виды гадюк. Одна из них, называемая туземцами "нога пуцане", или "козья змея", издаёт ночью крик, совершенно одинаковый с блеяньем козлёнка. Я сам слышал однажды такой звук в таком месте, где никогда не могло быть никакого козлёнка. Туземцы думают, что этим блеяньем змея заманивает к себе путешественников. Некоторые разновидности змей, будучи встревожены, издают особый запах, по которому люди узнают об их присутствии в доме. Есть здесь также и кобры (Naia haje Смита) разных цветов и разновидностей. В раздражении они поднимают голову приблизительно на 1 фут [около 30 см] над землёй и угрожающе надувают шею, очень быстро высовывая и втягивая обратно свой язык; неподвижно устремлённые на вас её стеклянные глаза сверкают гневом. Есть ещё несколько видов из рода Dendrophis, как, например, Bucephalus viridis, или зелёный древолаз. В поисках птиц они взбираются на деревья, и тогда все находящиеся по соседству птицы скоро обнаруживают их присутствие, слетаются и поднимают тревожный крик. Их зубы приспособлены не столько для выделения яда, сколько для удержания в пасти животного или птицы, которыми они овладели. У Dasypeltis inornatus имеются небольшие зубы, устроенные так, что они могут пронзать яичную скорлупу, не раздавливая её. Яйцо вбирается целым в пасть и втягивается в глотку дюйма на два [около 5 см] за голову. Находящиеся в этом месте пищевода особые зубы ломают скорлупу, не проливая содержимого, что неизбежно случилось бы, если бы передние зубы у этой змеи были большие; затем содержимое яйца высасывается. Есть здесь и безвредные и даже съедобные змеи. Из съедобных пород пользуется известностью большой питон, меце паллаг, или тари. Самые большие экземпляры этой породы имеют в длину 15 или 20 футов [4,5 - 6 м]; они совершенно безвредны и поддерживают своё существование мелкими животными, главным образом, грызунами. Иногда их жертвами становятся горный козёл и паллаг, которых они всасывают в свою сравнительно небольшую пасть по способу боа-констриктора. Одна застреленная нами змея этой породы имела в длину 11 футов 6 дюймов [около 3,5 м] и была толщиной в ногу человека. Когда пуля пробила ей позвоночник, она была ещё в состоянии поднять голову футов на пять (метра на полтора) от земли и угрожающе открыть пасть, но все-таки была больше склонна уползти. Бушмены и бакалахари очень любят её мясо; каждый из них уносит свою долю, как брёвна, на плечах.

Некоторые люди из племены байейе, с которыми мы встретились у потока Себитуане, заявляли, что они будто бы не терпят никакого вреда от укусов змей, и ловко показывали, как змеи, не имеющие ядовитых зубов, ранят их руки. С целью обратить на себя внимание, они также глотают яд. Но доктор Эндрью Смит подверг испытанию их искренность, предложив им взять в руки действительно ядовитую змею и дать ей укусить себя, от чего они, конечно, отказались.

Возвышенности Бамангвато являются частью горного хребта, называемого Бакаа. Этот хребет возвышается над окружающими его равнинами приблизительно на 700 или 800 футов [около 215 - 245 м]; он состоит из больших масс чёрного базальта. Хребет представляет собой, вероятно, позднейшую серию вулканических пород в Южной Африке. На восточной оконечности этих возвышенностей имеются любопытные блюдообразные впадины такой величины, что они производят впечатление кратеров. Внутри впадины находятся призматические отдельности. Верхушки этих призм имеют вполне отчётливую шестиугольную форму как основание сотовой ячейки, но призмы не отделены друг от друга. Во многих местах можно увидеть потоки застывшей лавы. Когда мы сидели, бывало, вечером после жаркого дня, то всегда слышали, как базальтовые массы раскалываются и падают грудами обломков, сопровождая падение особым звенящим звуком, который заставляет людей думать, будто эта порода содержит много железа. Иногда огромные, нагретые солнцем массы этой породы, раскалываясь под действием внезапно наступающего холода, скатываются вниз по склонам возвышенностей и, ударяясь друг о друга, образуют выбоины, в которых люди из племени бакаа нашли себе убежище от врагов. Многочисленные трещины и расщелины, оставшиеся в этой породе, лишили врагов бакаа возможности выкурить их оттуда, как это было сделано бурами с народом манкопане.

Этот базальтовый массив длиной около 6 миль [11 км] приподнял горные породы как на востоке, так и на западе; смещённые пласты являются древними силурийскими сланцами, которые образовали дно великой первобытной котловины и, подобно всем позднейшим вулканическим породам этой страны, имеют по соседству горячий источник, называемый Серинане.

Это - последние возвышенности, которые мы должны будем видеть месяцами. Далее страна состоит из больших участков туфа, на которых очень мало почвы и растительности, за исключением травы, растущей отдельными пучками, и терновника "подожди немножко"; участки туфа окружены обширными песчаными равнинами, заросшими травой. Эти равнины однообразного жёлтого цвета, поросшие травой и кустами моретлоа и махатла, образуют основную характерную черту страны. В продолжение большей части года преобладающим "цветом" ландшафта является жёлтый и светлокоричневый. Баквейнские возвышенности в этом отношении представляются единственным исключением на всей плоской поверхности, потому что они сверху донизу покрыты зелёными деревьями, и долины здесь тоже самого приятного зелёного цвета.

Деревья на возвышенностях - большие, и даже в долине страны баквейнов растёт не кустарник, а деревья. Если вы посмотрите на север с возвышенностей, которые мы теперь оставляем, то вы увидите, что лежащая перед вами страна имеет одинаковый характер со страной баквейнов. Она представляется плоскостью, покрытой лесом; деревья, из которых состоит лес, - обыкновенной величины от 20 до 30 футов [6 - 9 м] в высоту; но когда вы поедете по этому лесу, то окажется, что он необычайно густой, и ваша повозка может лишь с большим трудом проходить между деревьями. Ни в одной части этой страны невозможно выращивать ни одной из европейских зерновых культур без искусственного орошения. Туземцы садят дурру, или сорго, кукурузу, тыквы, арбузы и различные сорта бобов, но урожай всецело зависит от дождя.

Единственным орудием для обработки земли у них является мотыга; весь труд обработки ложится только на женщин. В этом отношении бечуаны очень похожи на кафров. Мужчины у них занимаются охотой, доят коров, и на них лежит весь уход за скотом; они занимаются выделкой кожи, шьют одежду и во многих отношениях могут считаться классом портных.

28 января. По дороге к Летлоче, отъехав около двадцати миль за Бамангвато, мы нашли порядочный запас воды. В этой стране вода является такой насущной проблемой, что первое, о чем мы спрашивали прохожих, это - попадалась ли вам вода? Первое, о чем туземец осведомляется у своих соотечественников, это - есть ли где дождь? И хотя туземцы отнюдь не лживый народ, они всегда отвечают на это следующее: "Не знаю, нет дождя, мы убиты солнцем и голодом". Если у них спрашивают о новостях, они всегда начинают так: "Новостей нет, я слышал только одну ложь", и затем уже рассказывают всё, что они знают.

Это место было самой дальней северной станцией мистера Гордона Кемминга. Наш дом на Колобенге находился в самой излюбленной охотниками стране; мимо нас иногда пробегали носороги и буйволы, и я однажды застрелил двух буйволов из двери своего дома. В настоящее время охотники не нашли бы там столько животных, потому что у туземцев появилось много огнестрельного оружия и все эти прекрасные животные исчезли, как снег весной, В более отдалённых областях, где нет огнестрельного оружия, диких животных можно найти в гораздо большем количестве, чем когда-либо на своём веку встретил их мистер Кемминг, наш знаменитый охотник. Однако цеце является непреодолимым барьером для охоты с лошадью, а европейцы не могут охотиться без лошади. Когда слон бросается на охотника, то шаг у слона при этом бывает хотя и не быстрый, но такой широкий, что скорость его бега равняется лёгкому галопу хорошей лошади. Как бы ловко ни охотился молодой спортсмен на фазанов и лисиц с гончими собаками, он хорошо сделал бы, если бы остановился, прежде чем решиться на явный риск такого страшного нападения. Когда слон бывает разъярён, то пронзительный крик или рёв этого огромного зверя больше всего напоминает мощный рёв паровозного гудка, услышанного в непосредственной близости к паровозу; непривыкшая к нему лошадь, вместо того чтобы умчать своего всадника от опасности, задрожав от ужаса, остаётся на месте, как вкопанная. Часто ноги бедных лошадей так плохо слушались их, что они даже падали, предоставляя своим всадникам быть растоптанными насмерть; или бывало и так, что всадник, потеряв присутствие духа, предоставлял лошади ринуться вскачь под дерево и раскраивал себе череп о низко нависший крепкий сук.

Проехав дальше за Летлоче, мы увидели в одном месте, называемом Канне, несколько колодцев, тщательно обнесённых кругом изгородями. Это было сделано бакалахари, жителями находившейся поблизости деревни. А впереди нам предстояло ехать без воды 60 миль [около 110 км] по весьма утомительной для быков дороге, потому что большая часть этой дороги идёт по глубокому сыпучему песку. Есть там одно топкое место, вокруг которого сошлось множество бушменок с посудой из страусовых яиц и тростинками. Мазулуане теперь был без воды, а в Мотлаце её было слишком мало, поэтому мы послали своих быков далеко к глубокому колодцу Нкауане, и половина их потерялась в дороге. Когда их, наконец, нашли, то оказалось, что они целых пять дней были без воды. Как и всегда, нам встретилось много южноафриканских антилоп, несмотря на то, что в этих местах они редко могут достать глоток воды. Многие равнины покрыты здесь на большом пространстве только одной травой без деревьев, но всё же вы редко видите лишённый деревьев горизонт. На этих равнинах обыкновенно всегда видишь страуса, спокойно щиплющего траву в таких местах, где никто не может незаметно приблизиться к нему. Так как наша повозка движется в наветренную сторону, то страус, пасущийся на равнине, думает, что она намеревается обойти его, и он стремглав бросается с подветренной стороны и пробегает с милю или около того так близко к нашим передним быкам, что иногда глупую птицу настигает выстрел. Когда страус принимается бежать, то все дикие животные следуют его примеру. Я видел однажды, как туземцы при охоте на него пользовались его глупостью. Он мирно щипал траву, бродя по долине, открытой с двух сторон. Несколько человек принялись бежать по долине, делая вид, что они намереваются отрезать ему путь к отступлению в ту сторону, откуда дул ветер. И хотя он мог бы спастись, если бы бросился в обратную сторону, но он упрямо хотел пробежать мимо людей и поэтому был пронзён копьём. При бегстве он никогда не уклоняется в сторону от направления, которое однажды принято им, и только прибавляет шагу.

Когда страус мирно пасётся, длина его шага равняется 20 - 22 дюймам [около 0,5 м]; когда он просто ходит, но не щиплет траву, она равняется 26 дюймам [66 см], но когда он бывает испуган, то длина шага достигает 13 - 14 футов [около 4 м]. По моему наблюдению, он делает в последнем случае тридцать шагов в десять секунд. При быстром его беге глаз едва может различать его ноги. Если принять средний его шаг при быстром беге в 12 футов [более 8,5 м], то мы имеем скорость в 26 миль [48 км] в час.

Самка страуса начинает класть яйца раньше, чем она найдёт место для гнезда. Поэтому всюду можно бывает видеть отдельные яйца, брошенные самкой на произвол судьбы; они часто становятся добычей шакалов; бечуаны называют эти яйца "лесетла". Гнездом, в котором высиживается большая часть откладываемых яиц, является простая ямка около 1 ярда [около 0,9 м] в диаметре и в несколько дюймов глубиной. Самка не всегда склонна итти на риск, связанный с приисканием себе гнезда, и часто откладывает яйца в чужом гнезде; в одном гнезде находят до сорока пяти её яиц. Самец и самка помогают друг другу высиживать яйца, но так как число самок несравненно больше, то, вероятно, бывают случаи, когда самки выполняют эту обязанность до конца. Я несколько раз видел новый выводок под присмотром самца, который, для того чтобы отвлечь внимание преследующих от цыплят на себя, сделал очень удачную попытку казаться хромающим, как это всегда делает зуёк. Когда цыплята ещё слишком малы, чтобы убежать далеко от опасности, они приседают и остаются неподвижными на месте, но когда они вырастают приблизительно до величины курицы, то достигают изумительной быстроты ног. Пойманные живыми, страусы легко делаются ручными, но в приручённом состоянии они бесполезны.

Яйцо страуса обладает очень большой жизнеспособностью. Когда одно яйцо, хранившееся более трёх месяцев в комнате при температуре в 60° [22,°7 С], разбилось то обнаружилось, что в нём был живой цыплёнок, частично уже развившийся. Бушмены, найдя гнездо страуса, тщательно избегают прикасаться к яйцам или оставлять около гнезда следы своих ног. Они идут к гнезду обязательно против ветра и, чтобы унести из него несколько яиц с собой, они удаляют их из гнезда при помощи длинной палки; устраняя этим у самки всякие подозрения, они предоставляют ей возможность месяцами продолжать высиживание остальных яиц, как мы делаем с домашней птицей.

Выслеживая страусов и охотясь на них, бушмены ползут на животе несколько миль, чтобы успешно подкрасться к этой птице; от них требуется исключительная ловкость. И всё-таки количество добываемых ежегодно страусовых перьев показывает, что число убитых страусов должно быть весьма значительным, поскольку на крыльях и хвосте у этой птицы перьев очень немного. Самцы страусов чёрного, как смоль, цвета, а их перья, являющиеся предметом торговли, белого цвета. Нельзя представить себе лучшего приспособления к климату Калахари, где страус водится в изобилии, чем его пушистые перья, потому что они дают ему прекрасную тень со свободной вентиляцией под ними. Самка страуса тёмного коричневато-серого цвета, и такую же окраску имеют подрастающие самцы.

При нападении и опасности страус всегда ищет спасения в бегстве, но когда за ним гонятся собаки, то можно видеть, как он оборачивается к ним и с огромной силой наносит одной из них такой удар ногой, что иногда переламывает ей спину.






 
Рейтинг@Mail.ru
один уровень назад на два уровня назад на первую страницу