Т.З. Семушкин. АЛИТЕТ УХОДИТ В ГОРЫ.

Книга первая. Часть первая

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

Тыгрена вернулась к нарте и, с любопытством разглядывая постройки Чарли Красного Носа, задумалась. Она впервые приехала в стойбище Лорен и чувствовала себя смущенной. Она присела на нарту: "Зачем Алитет привез меня сюда?"

И, вспомнив толстого таньга с глазами, закрытыми стекляшками, Тыгрена подумала: "Какой смешной его хрюкающий непонятный разговор!"

К нарте подошел старик Рынтеу.

- Женщина, - обратился он к Тыгрене, - зачем ты сидишь здесь и не пойдешь в мою ярангу? Ведь не в дороге находишься, а в стойбище прибыла. В яранге Рынтеу всегда есть чай и корм собакам. Чарли дает для приезжих даже немного сахару.

Тыгрена встала. Она внимательно слушала старика и смотрела на него. Он был одет по-домашнему: рукава кухлянки болтались пустыми, голова без шапки, лицо доброе, слова ласковые.

- Я всегда кормлю ваших собак, - продолжал Рынтеу.

- Я никого здесь не знаю, - ответила Тыгрена. - Садись сам на нарту и возьми к себе собак.

Старик встряхнул рукавами, в них появились руки, и он расторопно взялся за остол.

- Поедем, - сказал он Тыгрене.

Но в это время Тыгрена заметила в стороне Ваамчо и, обрадовавшись, сказала Рынтеу:

- Поезжай один, я приду потом. - И она побежала к Ваамчо, который возился со своей медвежьей шкурой.

- Ты что хочешь делать с умкой, Ваамчо?

- Хотел продать, но ты с Алитетом помешала. Не успел закончить торг. Теперь обратно придется везти. Алитет испортит дух у Чарли.

- Ваамчо, он всю дорогу гнал собак. Спешил, все равно как со льда на берег. А увидел американа, все бросил. Собак бросил. Никогда не бросал. Никому из чужих не доверял кормить их.

- Видела, Тыгрена, Чарли? Люди говорят, он приятель Алитета по сменному браку.

Тыгрена промолчала, вспомнив толстого, неуклюжего таньга.

- Плохие они, Тыгрена! Волки оба. Каттам меркичкин! - выругался Ваамчо.

Тыгрена усмехнулась и лукаво сказала:

- О Ваамчо, ты храбрым становишься.

Ваамчо смутился и перевел разговор на другое:

- Еще новость есть. Ты слышала?

- Какая новость?

- Айе здесь. Он пришел продавать лисьи шкурки от своего хозяина Эчавто.

Тыгрена насторожилась.

- О тебе спрашивал. Он пастухом стал в стаде Эчавто. Перестал быть приморским человеком. Говорит, стыдно ему и тоскливо стало жить на берегу после того, как забрал тебя Алитет. Ружье отдал Эчавто.

- Может быть, Айе хочет работать за жену? У Эчавто много девушек, - сказала Тыгрена.

- Не знаю, - ответил Ваамчо.

- А где Айе?

- Айе в яранге Рынтеу. Рассказывает новости. Не выходит из полога. Тыгрена, не хочешь ли ты пойти в ярангу Рынтеу? Его яранга - источник новостей. Человек, наполненный новостями, - везде желанный гость.

- Я не знаю, Ваамчо, куда мне идти. Я совсем потеряла свою дорогу.

В яранге Рынтеу было большое оживление. Айе лежал на шкурах, заложив руки за голову, и рассказывал:

- Когда я пришел к Эчавто, он спросил: "Ушел совсем с берега? Зачем ушел? Или худо стало на берегу?" - "Да, худо. Тоска. Жену у меня отобрал Алитет. Руки не хотят больше работать". - "Ага! - говорит Эчавто. - Руки мне не нужны: в стаде нужны ноги. Будешь хорошо бегать и смотреть за стадом - будешь жирный кусок есть. И девка найдется".

Как раз женщины принесли жирное вареное мясо. "Попробуй, поешь", - говорит Эчавто.

Я стал есть.

"Ух, ты! - сказал он. - Вижу я, что жадноедящий ты. Посмотрю, как оленей будешь стеречь. Худо будешь стеречь - прогоню!"

Пошел я в стадо. Попробуйте-ка хорошенько охранять оленей! Заставьте их все время пастись, не давайте им ложиться. Заставьте их все время щипать мох, чтобы жирными были. Ой, как трудно! В пургу не спишь, стережешь от волков. Бегаешь сам, как волк. Ну, в хорошую погоду капканы ставишь. Песцов ловишь.

Потом Эчавто приехал сам в стадо на красивых белых оленях.

"Айе, - говорит он, - вижу я, не напрасно жадноедящий ты. Оленей устерег и песцовые шкурки добыл. Дай-ка их сюда. Ух, глаза мои не видели таких! Их, говорит, надо обменять на товары у самого Чарли Красного Носа. Алитет посчитает их за обычные. Скажет: раз хвост, два хвост, три хвост. Сосни до восхода солнца под брюхом оленя и ступай в торговую ярангу. Надень мои снегоступы, они крепкие, путь далекий. Вернешься - также будешь стеречь оленей. Через три года девку дам тебе". А мне его девка не нужна. Сердце захотело на берег. Людей приморских посмотреть. Разговоры послушать. Весело на берегу. Везде люди, а там только олени. И вот я пошел. Через два дня в долине Заячьи Тропы смотрю - костер горит. Упряжка собак, палатка стоит. Подбегаю, смотрю - русский. Издалека едет, три месяца едет. Едет на Чукотский Нос. Называет себя начальником. Какой начальник, совсем бороды нет! Спрашивает: "До Чукотского Носа далеко?" - "Близко. Один день на собаках". - "О, только один день? Тогда собаки пусть еще отдохнут. Садись, говорит, чай будешь пить?"

Сахар, сухари, мясо в железных банках, табак - все есть. Может, и вправду начальник? Всю ночь не спали, говорили. Про все расспрашивал. У меня горло высохло от разговора. А он все спрашивает. Потом сам стал говорить. Такое говорил, все перепуталось у меня в голове. Рассказывал: там, на Большой земле русской, война была. Помните, слухи были? Богатые дрались с бедными. Всех богатых прогнали, и такие вот, как мы, простые люди сами начальниками стали, сами закон делают. Про Чарли, про Алитета говорил. Сказал: американа выгонит с этого берега. И Алитета тоже. "Вот, говорит, тебя поставим торговать".

Айе засмеялся.

- Молодой он, какой начальник? Говорит, на Чукотском Носу скоро тоже будет новый закон жизни и этот закон пойдет по всему берегу, по всей тундре. Наверное, сам не знает, что говорит...

В пологе стояла тишина. Еще никогда никто не рассказывал здесь таких сказок. И откуда Айе научился так рассказывать? Не с духами ли он встречался в долине Заячьи Тропы? Кто знает, с кем человек может встретиться?

- По-нашему говорит? - спросил один сомневающийся охотник.

- Да, - ответил Айе. - Не очень хорошо, а понять все-таки можно.

- Это не человек, дух он, - заключил все тот же охотник.

- Нет, не дух он, человек. Разговаривать по-нашему научил его один старик с Большой земли. Царь ссылал его в Колымскую землю. Богораз его зовут.

- А куда девался этот русский?

- Он подвез меня и поехал прямо на Чукотский Нос. Я говорил ему: "Там не проедешь. Горы там стоят поперек. Одно ущелье, правда, есть, но в него не попадешь". - "Проеду", - говорит он. Смелый! Бумага у него. На ней нарисованы реки, берег, море. "Ну, как хочешь", - говорю. Он долго тряс мне руку и сказал: "Да свиданья, Айе! Мы еще с тобой встретимся. Мы еще с тобой будем и здесь переделывать жизнь по-новому..." Чудной человек! Переделывать жизнь! Ярангу переделать и то трудно. Не знаю, что за человек.

- Это все-таки не человек, - сказал тот же охотник, - это дух.

Айе рассердился и, глядя в упор на охотника, спросил:

- Тебе приходилось разговаривать с духами?

- Я не шаман, чтобы разговаривать с ними.

- А я, выходит, шаман? - озадачил его Айе. - Я разговаривал с ним, как с живым человеком. Во сне у него упала шапка с головы. Я пощупал его волосы и потихоньку надел ему шапку. Волосы были мягкие, как у молодого пыжика, и белые, белые, как трава, выжженная солнцем. Его глаза как голубое небо в длинный ясный день. Он настоящий человек, с сердцем добрым и мягким.

- Настоящий человек той дорогой не поедет на Чукотский Нос. Дух он с голубыми глазами и мягкими волосами. Ему все равно где ехать.

- Безумец ты! - окончательно рассердившись, чуть не крикнул Айе.

- Никакой он не дух. Обыкновенный белолицый и голубоглазый человек, - вмешался Ярак и, придвинувшись поближе к Айе, тихо спросил: - Он привез русский закон - закон белых людей?

- Не знаю, - уклончиво ответил Айе.

- Таньгам нельзя верить. Я их много видел на американских китобойцах, - сказал Ярак. - Они большие выдумщики и обманщики. Их никогда не поймешь. У них закон как ветер: дует то в одну сторону, то в другую. А как зовут его, этого русского?

- Андрей, - сказал Айе. - Глаза у него добрые, как будто правду говорят.

В полог влез Ваамчо, а вслед за ним Тыгрена. Она опустила с плеч свой нарядный керкер и села у входа.

- Какомэй, Тыгрена! - смущенно и радостно вскрикнул Айе, привстав на колено. - Ты торговым человеком стала? Стала ездить в торгующие яранги?

Тыгрена молча смотрела на Айе.

- Рассказывай, рассказывай, Айе! - кричали со всех сторон охотники.

- Твои сказки интересно слушать.

- Ты научился в тундре хорошо рассказывать.

- Про безбородого расскажи еще.

Ваамчо нагнулся к соседу и тихо спросил:

- О чем говорит Айе?

- Интересные новости. Очень. Такие новости я никогда не слышал.

- Ну, рассказывай, Айе! Что же ты перестал? - попросил Ваамчо.

Но Айе при виде Тыгрены утратил способность говорить. Ему хотелось спросить Тыгрену, как она живет, о чем она думает, но при таком сборище стыдно было спрашивать. Ведь все знали, что женоотниматель Алитет отобрал у него Тыгрену. Еще на смех поднимут. Люди разные.

Совсем нехорошо стало на сердце у Айе. Лучше бы Тыгрена и не приходила на это сборище. И Айе стал молча закуривать. Нехорошо быть человеком, достойным сожаления. Но все же он придвинулся к тому месту, где сидела Тыгрена.

В полог просунулась голова какой-то женщины.

- Тыгрена, Алитет зовет, - сказала она.

Тыгрене и самой хотелось уйти из полога. Слишком много было здесь любопытных глаз. Она надвинула меховой керкер и молча вылезла.

- Зачем отпустил жену, Айе? - с усмешкой спросил один охотник.

Ярак гневно посмотрел на него. Ему показалось, будто этот охотник насмехается над ним самим.

- Очень хорошо посмотреть, когда жену уводят из-под носа, - глядя на смутившегося Айе, продолжал шутник.

Ярак стиснул зубы, развернулся и наотмашь ударил насмешника по лицу.

Зажав нос, охотник уполз в угол. Все затихли. Айе набросил на себя кухлянку и вылез из полога.

Никто так не понимал и никто так не жалел Айе, как Ярак. Было у них что-то общее. Оба они безуспешно стремились обзавестись семьей. Без жены охотник разве может считаться настоящим человеком? Не имеющий жены человек достоин сожаления.

Ярак догнал Айе, направлявшегося к берегу моря. Он молча поравнялся с ним, и молча они шли до самых торосов.

Солнце скрылось за горой. Стоял тихий, спокойный вечер. В стороне виднелся железный дом мистера Томсона. В маленьком оконце показался огонек, но сейчас же скрылся за опущенной занавеской.

- Меркичкин! - тихо выругался Ярак. - Вот всегда Чарли так делает, когда приходит к нему женщина.

Айе стоял в торосах и ногой разбивал снег. Украдкой он посматривал на этот чужой дом белого человека.

- Худая жизнь у тебя, Айе, - сказал Ярак. - И у меня тоже. Я хотел жениться на Мэри, но Чарли прогнал меня совсем. Кричал на меня. Потом схватил за ногу и потащил меня. Стыдно было мне, как будто я совсем бессильный человек. У каждого белого свой закон.

- Тебя за ногу тащил Чарли, меня Алитет все время тащит за сердце. Вытаскивает его, как из туши оленя. Ай, как больно! Я хотел застрелиться. А теперь... этот русский столько мне наговорил, в ушах тесно становится... Сказал, что новая власть заступится за меня. А если Тыгрена захочет, можно ее отобрать. Говорит, что такой закон в сумке у него лежит. А может, он и вправду дух? А? Ярак?

- Ко-о-о, - уклончиво ответил Ярак, переставший и сам разбираться в жизни белых людей.

- Я все думаю и думаю. Наверное, я стану сумасшедшим от разных дум, - продолжал Айе. - Ты знаешь, Ярак, что он мне сказал? Алитет не будет теперь таким богачом. Новый закон поставит его совсем низко.

- Пустое говорит он. Белые все одинаковы. У них язык болтается во рту, как тряпка на ветру. Я много их видел на американских китоловах.

- Глаза у этого русского добрые, хорошие, с правдой глаза. Он говорил, и американа выгонит с нашего берега.

Ярак горько усмехнулся и сказал:

- Кто может выгнать Чарли! Он товарами сильный человек. Встретясь с русским, он будет пить с ним огненную воду, смеяться. У них один закон. Я знаю, я видел, когда приезжал к нему русский купец Пит Брюханов.

- Нет, Ярак! Это другой человек. Молодой, а говорил, как старик. Тихо. Говорит, много разных законов привез. И о женитьбе закон привез. Так он говорил. Я не хотел этого сказать всем, а тебе говорю. Он стоял передо мной, высокий, тощий. Должно быть, долго ехал и мяса мало ел. Я смотрел ему в глаза снизу вверх. Нельзя было не верить его глазам. Такие глаза плохого не сделают, хорошего они хотят. А когда я стал рассказывать о Чарли Красном Носе, добро сразу ушло из его глаз. Злость появилась в них. Сила появилась в них. Правду тебе говорю, Ярак. Верю я ему.

- Я тоже верил Чарли, их, белолицых, не скоро поймешь. Душа у них темная, темная!..

Из-за льдины показался Ваамчо.

- Зачем, охотники, без ружей вышли в лед? - с улыбкой спросил он.

Парни засмеялись.

- День плохой сегодня, - продолжал Ваамчо. - Привез хорошую шкуру белого медведя, а торг не состоялся. Ушел Чарли Красный Нос. Все бросил. Ушел с Алитетом на целый день. Когда Алитет здесь, торговать плохо. Тыгрену привез ему. К нему позвали.

- Уй, Ваамчо, не говори! В мое сердце входит большой гнев! - вскрикнул Айе.

- У каждого человека есть гнев. Но только твой гнев, Айе, далеко у тебя запрятан.

- У! - И Айе до крови укусил свою руку.

- Я знаю, теперь Чарли нальет в горло Тыгрены огненную воду, - вмешался Ярак. - Она обжигает глотку, помутнение в голове бывает. Человек становится расслабленным, как младенец. Он всегда так делает с женщинами.

Чувство унижения и вспыхнувшая жажда мести охватили все существо Айе. Он мгновенно вспомнил разговор с Андреем о новом законе. Слова его товарищей показались ему презрительными и Айе, сорвавшись с места, бросился бежать к дому Чарли Красного Носа. Он наткнулся на запертую дверь. Айе пронзила мысль:

"От кого закрылся? От белого медведя закрылся?"

Ему почудилось, что он слышит пьяный голос Тыгрены.

Обезумевший Айе сорвал дверь с крючка и оказался в комнате Чарли Красного Носа.

- Год дэм санвабич! - заорал мистер Томсон. - Зачем ты ворвался в мой дом? Я звал тебя? Вон отсюда! Уходи или я тебе сломаю позвоночный столб!

Айе подпрыгнул и вцепился в горло Чарли. От неожиданности и сильного толчка Чарли грохнулся в качалку. Айе стал душить его. Качалка под тяжестью двух человек свалилась на спинку, в воздухе мелькнули ноги, и огромная труба музыкального ящика со звоном полетела на пол. Чарли захрипел.

Из полога Рультыны вбежал пьяный Алитет. Как хищник, он бросился на Айе и оторвал его от Чарли. Разъяренный Айе вывернулся, вскочил на стол и пинком свалил лампу и посуду. Пользуясь темнотой, он бросился к выходу.

Путаясь в пыжиковых штанах, Алитет кричал:

- Ружье скорей! Подайте мне ружье! Я пристрелю этого щенка.

Но Айе бежал с быстротой горностая и уже был на склоне горы, где расположилось стойбище.

- Стрелять хочет Алитет, - быстро проговорил Айе встретившим его Ваамчо и Яраку.

- Беги скорей в тундру, - сказал Ярак. - Мы направим Алитета по ложному следу, в торосы моря.